— Жаль очень, — отозвалась Тамара Львовна и смахнула набежавшую слезу. — Хороший был парень… Вот ведь как жизнь распорядилась…

— Мама… папа… — вдруг решилась сказать Нина. — Чтобы жизнь опять не распорядилась… неправильно, мы можем помочь одному хорошему человеку…

— Какому такому человеку? — недоуменно спросила Тамара Львовна.

— Ну… девочке этой… Митиной подруге, бывшей гимнастке, Марине Епифановой… Помните, я вам недавно рассказывала… Ей нужна сложная операция, а у нас такие не делают…

— И что? — опять задала вопрос Нинина мама.

— А я понял, Тамара, — сказал вдруг Иван Никитич и прикрыл своей ладонью руку жены. — Монета не зря нашлась! Послужит хорошему делу! Ты это здорово придумала, дочь! Я поговорю с коллекционерами. Думаю, что ее купят у меня довольно быстро. А если денег не хватит… Словом, я поговорю еще и с членами нашего городского общества нумизматов. Ну а потом… свяжусь с Мариниными родителями, хорошо?

— Это еще лучше, чем хорошо! — крикнула Нина, сорвалась со своего стула и обняла отца за шею. — Спасибо, папочка!

А потом Нина и Митя стояли в ее комнате у окна и вместе смотрели на падающий снег.

— И когда же наконец начнется весна… — тихо проговорила Нина.

— По-моему, она уже началась, — ответил Митя и развернул ее за плечи к себе. — Разве ты этого не замечаешь?

— Да, пожалуй, — отозвалась девочка и уткнулась лицом ему в грудь.

Митя крепко прижал ее к себе и поцеловал в висок.