— Порнушники? — легко догадалась Лейла.

— Да.

— Ого! — Она поднялась и стала одеваться.

— Погоди. Хочешь, я тебе принесу наши кассеты? У нас такие мальчики, такие девочки. Тебе очень понравится. Такая смена антуража, такая смена действующих лиц. Признайся, тебе интересно?

— Что я, порнухи не видела? — равнодушно отреагировала Лейла.

— Но такой не видела. Это же оригинальная продукция!

— И с кем трахаются ваши актеры? — без особого интереса спросила Лейла, закуривая. — С собаками? Козами? Аквариумными рыбками?

— Да с клиентами, — подмигнул тот. — Понимаешь, актрисы-то наши — обычные потаскушки. Молдаванки и украинки. Но мы устраиваем такие «реал-шоу», что закачаешься.

— В каком смысде «реал-шоу»? — переспросила Лейла.

— А в таком. Полная иллюзия того, что съемки документальные, понимаешь? Вот в чем фишка!

— Хм, — только и сказала Лейла. Она о чем-то напряженно думала. — Покажете?

— Обязательно. А ты сама хочешь попробовать с нашими?..

— Перед камерой?

— Как хочешь.

— В полной темноте. Я не хочу светиться. А то вы потом… Знаю я вас.

На следующий день Игорь привел Лейлу к ним — за отдельную плату. Правда, камера сломалась и заснять ничего не удалось. Виктор с досады кусал себе локти:

— Надо было бы снять. Как сделать? Вот если бы дня через три… Я бы успел купить и поставить незаметную камеру…

— Она в темноте, — Мотя подглядел в замочную скважину, — и еще одеялом накрылась…

— Тогда надо было бы прибор ночного видения.

— Со временем все у нас будет, — пообещал Виктор.

…Лейла очень заинтересовалась их бизнесом. Понаблюдав за работой, предложила сотрудничать — сначала как консультант. Порнушники посовещались и решили, что присутствие профессионалки будет только на пользу. И не прогадали. Именно Лейла поставила бизнес на широкую ногу. Она превратила всех имеющихся в наличии девушек в настоящих актрис. Затем вместо случайных парней и Моти, время от времени участвовавшего в съемках, появились и актеры.

Ее участие оказалось действительно очень значимым.

Как-то раз она взяла самую красивую девушку и отвезла «на гастроли», как выразился Игорь. За три часа нервотрепки получили штуку «зеленых».

— Вот видишь, — торжествовал Игорь, — пущенные в дело денежки возвращаются.

— Помаленьку. — Виктор пересчитал банкноты.

«Актриса» рассказала невероятные подробности.

Судя по рассказу, ее возили куда-то в сторону Барвихи. В роскошном особняке ее встретил седой мужчина лет пятидесяти. Они парились в бане, плескались в бассейне. Спальня произвела на нее незабываемое впечатление.

— Теряем кадры, — шепнул Мотя, когда девушку отправили спать, а сами остались на кухне подводить итоги рабочего дня. — Перехватят. Если понравится кто-то, заберут. И глазом не моргнут. На таком уровне мы не сможем ничего противопоставить.

— Сможем, — прищурился Виктор. — Надо готовить техническое обеспечение. Будем снимать клиентов и звук записывать. Чуть что — сразу тираж. И на рынок. Если они будут знать, что мы их контролируем…

— Нас попросту всех перестреляют, — хмыкнул Игорь.

— И стрелять не будут, — возразил Мотя. — Просто квартиру нашу взорвут. И скажут, что бомжи баловались с оставленной газовой колонкой.

— Верно, — задумался Виктор.

Решили пока ничего не предпринимать.

— На наш век беспризорных хватит. — Мотя налил себе стакан водки. — Можно я сегодня хохлушку, ну ту, с длинными волосами?.. Вы не против?

— Да что ты к ней привязался? Она и так на работе устает, — заступился Игорь.

— Жалко мне ее, — всхлипнул Мотя и опрокинул стакан. — Та-акая уж она у нас ху-уденькая… Прямо слезу вышибает. Ее чуть-чуть придушишь, а она вся так и замирает. Даже не слышно, дышит или нет.

— Да ты ее задушишь! — испугался Виктор.

— Не задушу. Зато другие послушнее будут, — простодушно заявил Мотя.

— Ты лучше бы в съемках участвовал по полной!

— Ну не могу я, ребята, — отвечал Мотя. — уже десять раз говорил: меня могут узнать по наколкам. А если тюремные дружки узнают, что я в порнухе снимаюсь, — все, хана мне. Да и в ментовской конторе мои «паспорта» тоже имеются — ив фас и в профиль. Так что нижнюю часть сколько хотите снимайте, а верх — нет.

— Ну что ты за актер, Мотя, когда тебя полностью снимать нельзя? — хмурился Авербух, но делать было нечего — ведь через Мотю могли выйти и на них…