— Мне неловко признаться, но я впервые в жизни делала начинку! — улыбнулась Наташа.

— Да что вы? Не может быть! — не поверила Вера.

— Правда, правда! Мне просто хотелось Елене Дмитриевне помочь, вот я и решилась на этот авантюрный шаг.

— Но получилось все просто шикарно! — засмеялись все и сели за стол.

Чай пили на веранде. Легкий ветерок приносил с собой из сада запах сирени.

— Как ты съездил на этюды, Саша? — поинтересовалась Елена Дмитриевна.

— Великолепно, Леночка, просто великолепно!

— Ты опять там же был? Все в тех же местах?

— Да, люблю север… Валаам… — задумчиво проговорил Александр Иванович. — Знаешь, есть такие знатоки в кавычках, которые утверждают, что северная природа, дескать, бедна. Краски, видишь ли, не те. Не такие яркие, пейзажи тусклые, однообразные, небо серое. С полной ответственностью заявляю: все чушь! Именно там можно увидеть такое разнообразие красок, которое на юге и быть не может.

— Я смотрю, ты там часто бываешь, — заметила Елена Дмитриевна.

— Люблю те места. Помню, был такой сказочный герой, который в сложной ситуации как прикоснется к земле, так у него сил прибавляется. Так и я — когда чувствую, что устал, еду туда и излечиваюсь. Да, излечиваюсь душой.

— Кстати, вот Наташенька — большая поклонница твоих работ, — сообщила Елена Дмитриевна.

— Да? Приятно слышать. — Александр Иванович внимательно посмотрел на Наташу.

— Да-да, — торопливо подтвердила Наташа. Ей стало неловко оттого, что о ней заговорили. Но все-таки сказала: — Я была на ваших выставках в Москве…

— В Доме художника? — поинтересовался Александр Иванович.

— На всех… Я не пропустила ни одной. Ваши картины просто великолепны, это шедевры, а те, на которых изображена северная природа, мне кажется, особенно хороши…

Совсем смутившись, Наташа замолчала.

— Если бы вы своими глазами видели эту красоту… К сожалению, картины — это лишь слабое отражение того, что есть на самом деле. Представьте себе: сосны, уходящие в небо, скалистые берега, маленькие бухточки, каскад озер…

Бархатистый голос художника всех просто завораживал.

— Вы так интересно рассказываете, — сказала Наташа, первой нарушив молчание. — Даже захотелось увидеть эти места!

— Это просто — можно будет съездить, — неожиданно предложил Александр Иванович. — Все от вас зависит. Как у тебя с отпуском, Андрей?

— Времени достаточно — я давно не отдыхал.

— А вы, Наташа? Вы могли бы поехать?

— Думаю, смогла бы… — взволнованная предложением, ответила Наташа.

— Отлично! — Александр Иванович оживился. — Вера, тогда надо позвонить…

— Ну вот, — засмеялась Вера, — меня никогда не звал.

— Ну что ты, Вера… — улыбнулся Александр Иванович. — Налей-ка мне лучше чаю…

Спать разошлись далеко за полночь. Оставшись одна, Наташа испытывала противоречивые чувства. Взволнованная, она никак не могла уснуть, все думала о Шубине, вспоминала его картины…

…Сквозь облака иногда проглядывало солнце. Но это было ненадолго, так как ветер пригонял все новые и новые тучи. Крупные капли дождя застучали по крыше беседки.

— Ну вот, привезли вам плохую погоду! — Вера улыбнулась. — Как же мы теперь гулять пойдем?

— Да… Гулянье придется отложить, — задумчиво сказал Александр Иванович.

Вдали загрохотал гром. Ветер усилился и стал срывать с яблонь лепестки цветов, они закружились в воздухе, как снежные хлопья. Однако гроза прошла стороной, гром был слышен все дальше.

Поскольку прогулку пришлось отложить, все собрались в гостиной.

Женщины коротали время, просматривая фотографии. Елена Дмитриевна давала Наташе необходимые комментарии. Андрей и Александр Иванович сидели на диване и что-то обсуждали.

Иногда Наташа ловила на себе взгляды Александра Ивановича. Ей было и неловко и одновременно приятно.

Досмотрев альбом до конца, Наташа подошла к пианино. Подняв крышку, дотронулась кончиками пальцев до клавиш…

— Вы играете, Наташа? — тут же спросил Шубин.

— Нет… То есть вообще-то да, — немного смутилась она, быстро закрывая крышку.

Вера живо повернулась к ней:

— Наташенька, поиграйте нам, пожалуйста! Так хорошо было бы послушать сейчас музыку. Пожалуйста!