— Я просвещаю вас, сэр. Невооруженным глазом видно, что девица без ума от вас и изо всех сил старается расстроить ваш брак с моей дочерью.

— Если Шона без ума от меня, то, поверьте, для меня это большая честь.

— В самом деле, сэр? Имейте уважение к своему классу. Неужели вы ни во что не ставите благородство происхождения?

В лицо герцогини впился голубой огонь его взгляда.

— Единственное благородство, которое я признаю, — это благородство характера. А у Шоны Макаслан оно бьет через край. Мне изначально следовало искать такое благородство, а не то, что вы с такой неохотой мне предлагаете. — Коналл взял Шону за руку. — Должен с сожалением сообщить вам, что отказываюсь вступать в брак с леди Вайолет. Найдите себе другого дурачка, кому навяжете бедную девушку. А потом мстите мне. Делайте гадости. Только огорчать Шону я больше не стану. Счастье этой женщины для меня превыше собственного. И если брак со мной доставит ей хоть какую‑то радость, значит, и я буду счастлив.

— Коналл, — перебила его Шона, — думай, что говоришь. Я знаю, что с моей стороны было эгоистично стремиться заполучить тебя. Но я не могу позволить, чтобы из‑за меня пострадал Эрик.

— Я тоже не могу. И мы еще посмотрим, кто победит, защищая своего ребенка.

Герцогиня перевела взгляд с Коналла на Шону, затем обратно.

— Я не собираюсь обсуждать это в данный момент. Я пришла к вам, чтобы просить помочь найти мою дочь. Она, кажется, пошла утром прогуляться, но до сих пор не вернулась. Могу ли я просить вас распорядиться, чтобы ваши лакеи осмотрели окрестности?

Неистовый огонь в глазах Коналла сменился ровным горением.

— Нет.

— Нет? — Герцогиня округлила глаза.

— Я организую поисковый отряд для Уиллоу, которую похитили. Так что слуги будут заняты. Вы и сами можете обойти имение в поисках своей своевольной дочери. Или можете попросить о помощи Стюарта.

Герцогиня, оскорбленная, поджала губы и покинула кабинет.

— Ты отдаешь отчет своим действиям?

Коналл улыбнулся.

— Ага, — ответил он с шотландским акцентом. — Потому что люблю тебя, Шона Макаслан. И жениться хочу на тебе.

Он нежно поцеловал ее в губы.

Часы в коридоре пробили три. В открытую дверь постучала миссис Доэрти.

— Прошу прощения, сэр. Ваш брат просил меня передать вам это письмо. Но велел сделать это не раньше трех.

Коналл в недоумении открыл сложенный листок и прочел. На его лице заиграла едва заметная улыбка.

— Вот пройдоха. Ну и братец. И если что возьмет, то непременно тайком. Миссис Доэрти, пожалуйста, передайте ее светлости герцогине Бейсингхолл, что искать дочь в имении больше нет необходимости. Леди Вайолет тайно бежала с моим братом.

Лицо миссис Доэрти побледнело.

— О, сэр, герцогиня будет в шоке!

— Знаю, сожалею только, что сам этого не увижу, потому что брошу все силы на то, чтобы помешать одному браку. — Он взял Шону за руку. — И начать подготовку к другому.

Каких только страхов не натерпелась Уиллоу в карете.

Борясь с приступами тошноты, она тряслась в замкнутом пространстве коляски по ухабистым дорогам. Пейзаж за окном терял знакомые очертания. Хмурый день еще в большей степени запутывал. Даже если бы она смогла отправить записку с просьбой о помощи, то была бы не способна сказать, где находится.

Напрасно искала она какой‑нибудь дорожный знак, чтобы понять, в какой город они направляются. На глаза ей попадались лишь пастбища с немногочисленными стадами овец и отдельно стоявшие фермы. Глушь захолустья обещала смениться пустошью и безлюдьем.

Не поднимая головы, она исподлобья взглянула на похитивших ее людей. Из них Уиллоу знала лишь Хораса Хартоппа. Он был злобной личностью, и насколько она помнила, все время чернил Шону, чтобы придать себе значительности. Теперь же он отказывался с ней разговаривать и объяснить, зачем ее затолкали в карету и куда везут.

Двое других мужчин не произносили ни слова. Старший, Дункан, показался ей добродушным в мануфактурной лавке, но теперь выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Он был сильным — гораздо сильнее ее, — о чем красноречиво свидетельствовали его массивные руки и грудь. Молодого мужчину ей представили как его сына Брэндаба. Человека с такими густыми каштановыми волосами, умными синими глазами и широкими плечами она могла бы с легкостью счесть чрезвычайно привлекательным. Но как только он стиснул железной хваткой ее запястье и скользнул по ней бесстрастным взглядом, Уиллоу осознала, что это враг.

Эрик. Они заставили ее оставить испуганного малыша в лавке, как какой‑то ненужный сверток. И мальчик волновал ее куда больше, чем собственная судьба. Уиллоу не знала, был ли владелец лавки порядочным человеком, чтобы позаботиться о малыше и отвезти его домой. Расслышал ли он имя отца мальчика, когда она выкрикнула его из отъезжающей кареты.

В сотый раз казнила она себя за то, что отнеслась столь доверчиво к вниманию посторонних людей. Их дорогие килты и пиджаки вместе с галстуками из тонкого полотна не могли заронить в ее душу сомнение, что перед ней не знатные шотландские господа. Но теперь Уиллоу знала, что бандит, даже хорошо одетый, все равно бандит.