Между прочим, председатель был исключительно толковым человеком. Просто проблемы языкознания овладели сознанием широких масс.

– Конечно, добью, – думал Князь, идя на доигрывание, – хотя шахматы есть шахматы, бывают и неожиданности.

Князем его прозвали товарищи. Не исключено, что его предки были князьями.

Он шагал, смотрел вниз и видел только свои здоровенные ботинки. Левый, правый, левый, правый…

Вдруг впереди, на сером асфальте, возникли красные туфельки. Цокают тонкие каблучки, шагают ножки стройности необыкновенной. А тут еще налетел легкий ветерок с той стороны, где кондитерская фабрика. Густой сладкий аромат, волнующий с детства, сдул обрывки шахматных тревог.

Здоровенные ботинки замелькали вдогонку красным туфелькам. Через минуту, на параллельном курсе, Князь спросил: «Извините, вы не знаете, где здесь клуб Совета Министров?».

Очень важно было услышать ее голос.

Девушка встрепенулась. Совет Министров это не «который час?». Посмотрела в глаза князю. Они лучились, жаждали общения, гнали одиночество. Добрые и, пожалуй, опасные…

Все она знала. И где клуб, и как играют в шахматы.

Князь объяснил ей, что он быстро доиграет отложенную партию, выиграет и будет свободен.

Туфельки и башмаки дружно зашагали в ногу.

Девушка не спеша, прохаживалась вдоль ряда шахматных столиков. Князь провожал ее взглядом. Он глядел на ее ноги и повыше…

Противник задумался, Князь встал и скоренько рассказал товарищам, где успел познакомиться и о том, что будет вскоре. Товарищи одобрили лихость Князя и девушку тоже. А противник, наверно, был хитрым малым. Он поставил маленькую ловушку. Так, пустячок…

Князь еще раз взглянул на ножки и… попался. Шахматы есть шахматы. Князь больше не смотрел на ножки. Он неотрывно смотрел на позицию. Ускользнула победа.

И она ушла. Легко, незаметно. Как появилась.

Ничья.

Князь легко и, пожалуй, даже грациозно бежал по главному проспекту Империи, воспетому классиками, навстречу нам в сторону Московского вокзала. Поравнявшись, он махнул рукой, мы обернулись и без труда поняли, что это не бег от инфаркта. Просто он старался догнать девицу, стройную и студенческого возраста. Естественно, с целью познакомиться.

На прозвище Саша не обижался, так как нрава был добродушного. Не исключено, что даже получал удовольствие.

Мы с товарищем шли в шахматный клуб, где происходил представительный турнир, Князь же не принимал в нем участия и имел, как мы узнали на следующий день, много свободного времени.

Он навестил нас в гостинице, отличной гостинице, как случалось на шахматных соревнованиях и при социализме. Быть может, потому, что шахматисты тогда были золотыми рыбками в аквариуме советской пропаганды, как сказал один капиталистический журналист.

Посетив нас, Саша, приятель и коллега, поведал о своем житье-бытье. Он недавно женился и переехал в Ленинград, где жил в семье своей молодой, не испытывая материальных трудностей, ибо ее родитель занимал какой-то важный пост в торговой сфере.

Саше, конечно, очень нравился город, Невский проспект и другие его несравненные достоинства, но особенно нравилось, что по Невскому ходят много симпатичных девушек. Студентки и их ровесницы.

Свободного времени у него оказалось достаточно, потому что работа в качестве руководителя шахматного кружка не обременяла.

Это был не просто визит вежливости. Саша попросил оказать ему товарищескую услугу: дать ключ от номера на то время, когда мы сражаемся в очередном туре, то есть часов на шесть. Мы по-товарищески не отказали.

В другой раз Саша навестил нас и сравнительно долго сидел молча и курил. Было совершенно ясно, что ему нужен ключ. Быть может, он посчитал, что попросить запросто не совсем удобно и прервал молчание неожиданным заявлением: «Лично я сразу обещаю жениться». Нас с товарищем это развеселило, а Саша продолжил: «У меня такой метод». Тут уж мы расхохотались: тоже, поразительное изобретение! А Саша немножечко обиженным тоном спросил: «А что вы смеетесь?». Тут уж мы вовсе стали подыхать от смеха. Когда мы отсмеялись, Саша поставил логическую точку: «У каждого свой метод».