Неудача посольства Сары-аки лишь озлобила Мамая и заставила перейти к открытым военным вторжениям, осуществлявшимся сравнительно небольшими отрядами. Одно из них, носившее в определенной мере разведочный характер, было проведено в 1375 г. Судя по всему, небольшой по численности [209] отряд прощупал пограничные нижегородские заставы в Запьянье, причинив достаточно вреда этому району и располагавшимся здесь сторожевым заставам. [985] Правда, подоспевшее подкрепление заставило нападавших обратиться в бегство, побросав захваченных пленных. Вскоре вслед за этим было совершено новое нападение, но значительно больших сил на нижегородские владения в Запьянье и по р. Киши. [986] На этот раз отряды Мамая безнаказанно «все пограбиша и пусто сотвориша и людей посекоша, а иных в полон поведоша». [987]

Несколько особняком от перечисленных нападений сил Мамая стоит взятие г. Новосиля в декабре 1375 г. [988] Эта акция, по всей видимости, носила чисто грабительский характер и не была связана с какими-либо политическими замыслами. Такую точку зрения подтверждает и выбор объекта нападения, располагавшегося на самой окраине русских владений, и то, что после взятия города золотоордынские войска поспешили покинуть русские пределы.

В последующие годы нападения на нижегородские владения не прекратились, а, наоборот, достигли апогея. В 1377 г. неожиданным ударом была фактически полностью уничтожена русская рать в Запьянье, а вслед за этим разграблен и сожжен Нижний Новгород. [989] При этом, естественно, грабежу подверглась вся полоса от Пьяны до центра княжества, по которой двигались отряды Мамая. В том же августе Засурье ограбил Араб-шах [990] (Арапша), после чего он благополучно ушел в неизвестном направлении. Сам Араб-шах не был связан ни с сарайскими ханами, ни с Мамаем. Судя по сообщениям русской летописи, это бродячий авантюрист, пришедший со своей дружиной на правобережье Волги из далекой Синей Орды. Появление и действия его отряда во владениях сарайских ханов и Мамая дают представление о неразберихе и безвластии, которые царили на окраинных землях Золотой Орды. Не прошло и года, как в июле 1378 г. Нижний был вновь взят и сожжен. [991] Отсутствие каких-либо конкретных летописных данных позволяет лишь предположить, что это были отряды Мамая, пришедшие из-за Пьяны. Их неожиданное появление под стенами города можно объяснить тем, что в предыдущем году были уничтожены располагавшиеся в Запьянье нижегородские заставы и сторожи. При отходе полки Мамая «повоеваша Березово поле и уезд весь». [992]

Всего 17 дней отделяют взятие Нижнего Новгорода от крупной военной экспедиции, организованной Мамаем непосредственно против Дмитрия Ивановича. Результатом похода явилась победа русских войск на р. Воже, подробно освещенная В. Д. Назаровым в специальной статье. [993] При этом, однако, определенная скудность летописных известий не позволяет точно определить путь войск Бегича и конкретное место встречи на Воже. Немедленно организованная ответная акция Мамая представляла собой сочетание злобы и бессилия в стремлении [210] предпринять что-либо серьезное против московского князя. Понимая свою неподготовленность для столь длительного похода, Мамай ограничился взятием Переяславля Рязанского и бесчинствами в сельской округе владений Олега. [994] Именно с этого момента Мамай начинает проводить конкретную и интенсивную военную и дипломатическую подготовку крупномасштабного вторжения на Русь. За два года ему удалось собрать мощную коалиционную армию, позволявшую надеяться на победу.

Из какого района своих владений Мамай начал движение к Куликову полю, на основании имеющихся источников установить точно невозможно. Можно лишь предположить, что он шел из причерноморских степей или непосредственно из Крыма, ибо в августе его ставка находилась на правом берегу Дона. Опираясь на то, что во время преследования остатков войск Мамая их стан был обнаружен на р. Мече, В. А. Кучкин дополнил летописное «за Доном» более конкретным: «на р. Мече». [995] Местонахождение ставки именно здесь несколько необычно, так как во всех других случаях золотоордынские отряды двигались на Русь левым берегом Дона, ибо походы начинались от Волги или из Сарая. В данном случае расположение ставки на правобережье Дона может указывать на то, что она кочевала с юго-запада (т. е. из Причерноморья), а не с юго-востока (т. е. из Нижнего Поволжья). Согласно летописным известиям, можно четко выделить две стадии пребывания Мамая на Мече. Обе они объединены временным периодом в три недели. [996] Первая (начальная) стадия характеризуется летописным сообщением «в то время Мамай ста за Доном». [997] Оно недвусмысленно свидетельствует о прибытии ставки самого Мамая на берег Мечи, где она и расположилась. Эта точка была заранее намечена в качестве пункта сбора всего войска, отряды которого стягивались из разных районов владений Мамая, включавших степи между Волгой и Днепром. [998] Вторая (конечная) стадия соответствует получению Дмитрием Ивановичем другого известия, в котором подчеркивалась перемена, произошедшая в стане врага: «Поведааше ему Мамаа за Доном събравшеся». [999] Последнее указывает на окончание сбора всех ожидавшихся сил (кроме Ягайло) и их готовность к движению на Русь. Не дожидаясь литовского союзника, Мамай пошел навстречу русской рати. Согласно летописи, толчком для этого послужило столкновение двух отрядов, скорее всего разведочных, в котором золотоордынцы были перебиты. И вот тогда-то, «слышав приход княж к Дону и сеченыа свои видев», [1000] психически неуравновешенный Мамай в ярости отдал приказ о движении к Непрядве. Что же касается выяснения конкретного места битвы — правый или левый берег Непрядвы, то точка зрения В. А. Кучкина представляется обоснованной и убедительной. [1001]

Тохтамыш, захвативший в Золотой Орде власть после полного разгрома Мамая на Куликовом поле, на первых порах [211] своей деятельности уделял внимание исключительно внутреннему состоянию государства. Однако после того, как в 1381 г. его посольство к Дмитрию Ивановичу «не дерзнуло» идти в Москву даже в сопровождении 700 воинов, [1002] что прямо свидетельствовало об очень сильных антиордынских настроениях на Руси, Тохтамыш решил предпринять поход против полностью вышедшего из повиновения московского князя. Хан постарался принять все меры для возможно дольшего сохранения в тайне своих намерений. Обеспечению секретности движения большой армии должен был способствовать арест всех русских купцов в Булгаре. В этих же целях армия из Сарая ал-Джедид не переправилась сразу же на правый берег Волги, а двинулась по левобережью в район Самарской излучины. Переправа на правый берег состоялась, скорее всего, против устья р. Сызрани, откуда начинался один из главных путей на Русь. Далее войско двинулось по долине р. Сызрани мимо города, от которого сохранились остатки у современного поселка Канадей (см. главу о географии городов). Затем дорога шла в направлении одного из самых северных золотоордынских городов — Мохши. Скорее всего, не доходя его, армия свернула прямо на запад, к рязанским пределам. Где-то в этом районе, непосредственно перед Рязанской землей, как отметил летописец «на Серначе», [1003] дорогу Тохтамышу переехали посланные с изъявлениями покорности сыновья нижегородского князя Дмитрия Константиновича. Судя по этому сообщению, местонахождение Сернача [1004] на Руси было хорошо известно, что лишний раз подтверждает движение армии по издавна проторенному торговому пути. На западном рубеже своих владений Тохтамыша встретил князь Олег, которому удалось уговорить хана обойти рязанскую землю по южной кромке и выйти к бродам через Оку у Серпухова. Этот город и стал первой жертвой нашествия, после чего Тохтамыш, не задерживаясь, двинулся к главной цели похода — Москве. Можно не сомневаться, что разорение Серпухова, ради чего войско сделало петлю на пути к Москве, было откровенной местью князю Владимиру Андреевичу, одному из главных действующих лиц Куликовской битвы.

После взятия и разграбления Москвы 26 августа хан разделил войско на несколько частей и «роспустил по земли воевати». [1005] Отдельные отряды направились к Звенигороду, Волоку, Можайску, Дмитрову и Переяславлю. Однако грабеж волостей длился сравнительно недолго, так как один из отрядов был разбит под Волоком ратью Владимира Андреевича, после чего Тохтамыш начал поспешное отступление. По дороге его войско взяло Коломну, а после переправы через Оку «взя всю рязанскую землю и огнем пожже и люди посече». [1006] [212]

Это был последний значительный поход на Русь. В дальнейшем все помыслы и военные интересы Тохтамыша сосредоточились в южном направлении. Исключение составляла организованная им в 1391 г. карательная экспедиция под командованием оглана Бектута на Вятку. Она была предпринята в ответ на очередной набег ушкуйников и имела целенаправленный характер, ограничившись взятием Вятки, ее грабежом, а также уводом пленных. [1007] Отправной точкой похода Бектута, скорее всего, стал Булгар.

Политическая ситуация и реальное соотношение сил Руси и Золотой Орды во второй половине XIV в. заметно изменились задолго до Куликовской битвы. Наиболее ярко эти перемены проступают в организации и проведении целого ряда вторжений русских вооруженных сил на золотоордынскую территорию. Это были набеги ушкуйников, карательные экспедиции, проводившиеся против неугодных феодалов по требованию Мамая, самостоятельные походы ратей великого князя, основная цель которых сводилась к обеспечению безопасности русских пограничных владений. При явной несхожести целей перечисленных военных акций все они свидетельствовали в первую очередь о внутренней слабости Золотой Орды. Последнее наиболее выпукло подчеркивают чисто грабительские водные походы ушкуйников по Волге и Каме, которые крайне небольшими силами захватывали значительные населенные пункты. Их разбойничьи набеги не имели характера целенаправленной борьбы против монгольского ига, поскольку ушкуйники с такой же готовностью грабили и русские города. Ушкуйники представляли собой совершенно особую, неуправляемую силу, против которой выступали и новгородские бояре, и великокняжеские дружины, и золотоордынские тумены. Предводители ушкуйников сумели правильно оценить и использовать ситуацию, сложившуюся в Золотой Орде в период «великой замятни». Именно поэтому основное остриё их походов было направлено на богатые золотоордынские города Поволжья.