Что Брэнд о ней подумает?

Клеа остановилась перед вешалками с костюмами и содрогнулась от мелькающих воспоминаний прошлой ночи, которую она хотела бы как можно скорее забыть.

Рассеянно глядя на вешалки с дорогой одеждой, она могла только напряженно размышлять — ее худшие опасения воплотились в жизнь. Даже со всеми этими нерешенными проблемами между ней и Брэндом хватило всего одного прикосновения — и она бросилась в его объятия. И хуже всего, она не может винить Брэнда в случившемся.

Как только Клеа опомнилась, она быстро придумала жалкую отговорку, будто слишком устала. К счастью, Брэнд принял ее объяснение за чистую монету, и Клеа сбежала в спальню для гостей.

Она до сих пор не была уверена, заперла ли дверь. Но его шаги так и не замедлились у ее двери, когда он пошел в комнату спать, в то время как она лежала без сна несколько часов, снова и снова прокручивая в голове случившееся.

— Чем я могу вам помочь?

Вопрос заставил ее обернуться. Щеки залились румянцем, она удивленно посмотрела на опрятно одетого мужчину, стоящего перед ней. На скромной табличке с именем было написано «Альберто».

— Э-э-э…

Брэнд беззвучно встал рядом с Альберто:

— Эмилио сегодня здесь?

— Эмилио вышел на пенсию и продал мне свой бизнес два года назад. Я его кузен — магазин остался в семье.

На лице Брэнда появилось странное выражение.

— Вот и здесь жизнь не стоит на месте… Мне нужно прилично одеться. Давайте начнем с пары костюмов. Еще потребуются рубашки и повседневная одежда.

Глаза продавца загорелись от желаний покупателя.

— Я провожу вас в примерочную, а затем принесу все что нужно.

Пока Альберто быстро измерял длину ног и объем талии Брэнда, Клеа осматривала примерочную. Большое зеркало заняло целую стену. Ковер овсяного цвета, который сочетался с оттенком стен, придавал ощущение просторности. Но как только Альберто вышел и закрыл за собой дверь примерочной, Клеа почувствовала удушающую близость к Брэнду.

Он стянул белую футболку через голову, оставив верхнюю половину тела обнаженной. Клеа внимательно смотрела на него. Затем его руки потянулись к молнии джинсов…

Клеа сглотнула. Она не подумала, что ему придется раздеваться, когда предлагала сходить с ним в магазин.

— Пойду посмотрю, не нужна ли Альберто помощь с выбором цвета? — пробормотала она, открывая дверь.

Трусиха!

Альберто складывал одежду на левую руку. Зазвонил телефон Клеа, и она достала его из сумочки. Три пропущенных звонка: отец, Гарри и друг из книжного клуба. Конечно, отец хотел пригласить ее и Гарри. Они втроем часто проводили вместе субботние дни или вечера.

Клеа бросила взгляд на примерочную.

Брэнд пригласил ее на обед…

Им нужно поговорить! Она замешкалась, затем приняла решение.

Клеа выключила телефон и убрала его обратно в сумочку. Она перезвонит. Позже.

Подняв глаза, она увидела, что Альберто уже выбрал три костюма и охапку деловых рубашек.

— Итальянский стиль, а не французский подойдет для вашего мужчины, — сказал он Клеа. — Более впечатляющий. Менее утонченный.

Клеа улыбнулась в знак благодарности, и Альберто направился в примерочную.

Легко понять, почему Брэнд отправился именно в этот магазин. Альберто хорошо знал свое дело, как, наверное, и Эмилио. Несомненно, Брэнд знал, что разделается с экипировкой за короткое время.

Так почему же он предложил ей пойти с ним? Ее помощь ему не нужна. Внимательно просматривая полки с безукоризненно сложенными рубашками, Клеа остановила взгляд на витрине с галстуками и ремнями.

Чтобы дать себе время для размышлений, она направилась к этой витрине.

Может, приглашение со стороны Брэнда было тщательно обдуманным прикрытием, чтобы убедить ее с ним пообедать, после того как накануне она отклонила его предложение поужинать?

Она глубоко вздохнула, размышляя, что им двигало.

Выбрав два ремня, которые, как она думала, могут понравиться Брэнду, Клеа вернулась в примерочную. Замешкавшись в дверях, она увидела, что Брэнд уже надел брюки и белую рубашку, которую застегивал, пока Альберто скреплял булавкой отвороты на брюках. Клеа тихонько вздохнула от облегчения.

— Брюки сидят хорошо. — Брэнд положил руки на бедра и повернулся к ней.

Ничто на его лице не показывало, будто он понимает, почему она выбежала из этой комнаты. Клеа подыграла ему: