— Не то. Вот оно, — пробормотала Джейн.

И правда. Его Пэйн лежала на подушках, теребя в руках кончик косы, она не сводила глаз с ванной, словно представляла, будто он ещё в душе.

Чёрт… она прекрасна.

— Думаешь? — мягко спросила Джейн.

Окей, самое время поставить на замок рот, раскрывающийся без спросу.

Он прокашлялся.

— Мы можем отмотать на час назад?

— Без проблем.

Видео пошло в обратную сторону, маленький счётчик в нижнем правом углу убывал по секундам.

Когда он увидел себя в том полотенце, осматривающим её, их влечение друг другу было, чёрт возьми, очевидно. О, Боже… этот гребаный стояк дал ему очередной повод избегать взгляда Джейн.

— Погоди… — Он наклонился ближе. — Замедли. Вот оно.

Он наблюдал, как в спешке скрылся в душе…

— Матерь… Божья, — выдохнула Джейн.

Да, так и было: Пэйн сидела на коленях на краю кровати, её длинное, стройное тело находилось в идеальном балансе, а взгляд она не сводила с двери.

— Она сияет?

— Ага, — пробормотал Мэнни. — Сияет.

— Подожди… — Джейн нажала «вперёд», перематывая изображения в должном порядке. — Здесь ты проверял её чувствительность?

— Ничего. Она ничего не чувствует. И всё же… промотай назад… спасибо. — Он указал на ноги Пэйн. — Здесь, смотри, мышечный контроль налицо.

— Это против логики. — Джейн просматривала файл, снова и снова. — Но она это сделала… о, мой Бог… она это сделала. Это чудо.

Определённо, всё выглядело как чудо. Но…

— Что послужило стимулом? — пробормотал он.

— Может, это ты?

— Невозможно. Моя операция не возымела эффекта, иначе Пэйн давно бы сидела на коленях. Твои собственные осмотры свидетельствуют, что она оставалась парализована.

— Я не говорю о твоём скальпеле.

Джейн отмотала видео до момента, когда Джейн поднялась, и поставила на паузу.

— Это ты.

Мэнни смотрел на изображение, стараясь увидеть что-то, кроме совсем очевидного: стопроцентно точно было видно, что Пэйн смотрела на него, её сияние становилось всё ярче, и она смогла двигаться.

Джейн включила видео на просмотр по кадрам. Как только он вышел из ванной, а Пэйн вновь легла, сияние исчезло… и она ничего не чувствовала.

— Бессмыслица какая-то, — пробормотал он.

— В действительности, смысл есть. Это её мать.

— Кто?

— Боже, с чего же начать. — Джейн указала на собственное тело. — Я та, кто я есть, благодаря Деве-Летописеце.

— Кому? — Мэнни покачал головой. — Ничего не понимаю.

Джейн слегка улыбнулась.

— И не должен. Такое случается. Ты просто должен остаться с Пэйн… и наблюдать за переменами в ней.

Мэнни вновь обратился к монитору. Ну, чёрт, казалось, что Бородатый Упырь поставил на ту лошадь. Каким-то образом ублюдок знал, что это произойдёт. Или, может, парень просто надеялся. Так или иначе, казалось, что Мэнни оказался лекарством для необыкновенного создания, лежащего на этой кровати.

Чёрт возьми, наверно, он здесь задержится.

Он не обманывал себя. Дело не в любви и даже не в сексе: он должен поднять её с постели, вернуть ей подвижность, чтобы она могла возвратиться к своей жизни… любой ценой. И он понимал, что в самом конце ему не позволят остаться с ней. Они выбросят его, словно пустой оранжевый флакон от таблеток… и да, конечно, Пэйн могла привязаться к нему, и всё же, она была девственницей, которая не знала ничего лучше.

И у неё был брат, который заставит её сделать правильный выбор.

Что до Мэнни? Он ничего не запомнит, не так ли?

Постепенно до него дошло, что Джейн уставилась на его профиль.

— Что? — спросил он, не сводя глаз с экрана.

— Я никогда не видела тебя таким с женщиной.

— Я никогда не встречал подобную ей. — Он поднял руку, останавливая все разговоры. — Можешь оставить при себе своё «не думай об этом». Я знаю, что случится в конце лечения.

Чёрт, может эти ублюдки даже убьют его и скинут в реку. Представят всё случайным случаем.

— На самом деле, я не это хотела сказать. — Джейн передвинулась на сиденье. — И поверь мне…. Я знаю, что ты чувствуешь.

Он окинул её взглядом.

— Неужели?

— Именно так я познакомилась с Вишесом. — Глаза Джейн увлажнились, но она прокашлялась. — Возвращаясь к тебе и Пэйн…

— Что происходит, Джейн? Поговори со мной.

— Ничего не происходит…