Девушка продолжала колебаться.

– Поверьте мне. И поймите, что так будет лучше. – Кортес был по-прежнему мягок, но в его голосе зазвенели тончайшие, почти незаметные стальные струны. – Гораздо лучше, чем быть подвергнутой официальному допросу. Тогда вам придется ответить на массу дополнительных вопросов. Скорее всего, в присутствии родителей.

Теперь Валя задрожала:

– Что вы хотите?

– Для начала очень простой вопрос: когда вы видели Веронику в последний раз?

– Вчера.

– У нее с глазами было все в порядке?

Удивленная девушка позабыла даже о страхе.

– В смысле?

– В прямом смысле. Как выглядели глаза Вероники Пономаревой, когда вы видели ее в последний раз?

– У нее… они были как золотые.

– Полностью?

– Белка не было видно.

– И как Вероника это объяснила?

– Контактные линзы.

«Умно».

– Зачем вы встречались?

Девушка замолчала.

– Вы встречались здесь?

– Нет.

– Где?

– У меня дома.

– Зачем она приезжала?

У Вали выступили слезы.

– Она попросила у меня бронзовые таблички. Старинные бронзовые таблички… Скажите, они сохранились? Их нашли в квартире? Родители меня убьют!

«Родители меня убьют». Кортес уже понял, как Веронике удалось уговорить эту худосочную девицу отдать раритеты, и его наполнило… Нет, даже не презрение, скорее брезгливость. Но демонстрировать свои чувства наркоманке наемник не стал.

– Увы, Валя, таблички мы не нашли.

Девушка издала протяжный стон. Кортес поморщился.

– А теперь постарайтесь вспомнить, где именно Вероника любила проводить время. Клуб, кафе, компания. Если не знаете сами, назовите тех, кто может владеть этой информацией. Для нас это очень важно.

– Чаще всего она бывала в «Лунной заводи».

– Там она покупала наркотики?

Валя судорожно затрясла головой.

– Кортес! Здорово!

Наемник, едва открывший дверцу «Навигатора», остановился и дружелюбно оглядел приближающихся Красных Шапок. Он заметил дикарей еще до того, как вошел в институт, понял, что его появление не осталось незамеченным, и был на сто процентов уверен, что коротышки будут ждать его на выходе.

– Здорово, Копыто.

– Тоже ищешь Веронику? – взял быка за рога уйбуй.

– Кто вам сказал? – удивился наемник. – На самом деле я подумываю о втором образовании и выбираю подходящий институт.

– Менделеев, мля, – буркнул Иголка.

– Менделеев был химиком, – поправил приятеля образованный Контейнер.

– Вот и я говорю. – Иголка покосился на здание МГТУ. – Решил пойти по стопам.

Наемник вежливо улыбнулся.

– Слушай, Кортес, какого хрена ты нам мозги пудришь? – перехватил инициативу Копыто. – Мы же знаем, зачем ты сюда приезжал. Ты Веронику искал, наверное, в деканат ходил. С тамошней телкой разговаривал.

– Вы там были?

– Ничего она не знает, – махнул рукой Копыто.

– Она, типа, тупая, – вставил Контейнер.

– В смысле, глупая, – пояснил Иголка. – Ничего не сказала. Хотя мы спрашивали.

– И страшная, – добавил Контейнер. – Тощая вся и какая-то в угрях. Типа.

Копыто глотнул из фляжки, радостно рыгнул и сделал деловое предложение:

– Кортес, может, поработаем вместе, а? Шесть миллионов – большие деньги, на всех хватит. А мы тебе секрет расскажем.

– Мы секрет знаем, – поддакнул Иголка. – Важный. А ты его не знаешь. А узнаешь секрет – сразу Веронику найдешь.

– Какой секрет? – лениво поинтересовался наемник.

– А она теперь…

– Будем работать вместе? – перебил болтливого Иголку Копыто.

Кортес медленно оглядел коротышек и покачал головой:

– У меня много родственников и очень жадная теща. Кроме того, мне надо кормить целую кучу бестолковых напарников.

Красные Шапки горестно вздохнули:

– Значит, ничего не выйдет?

– Нет.

Кортес уселся в джип, завел мотор и слегка улыбнулся. Все получилось даже лучше, чем он рассчитывал. Красные Шапки обязательно растрезвонят на весь Тайный Город, что он занят поисками Вероники.

Теперь пора заняться настоящим делом.

– Ненависть лежит в основе всего! Все это понимают, но никто не признает, ибо все правители мира, и те, которые были, и те, которые будут, либо выражают интересы конкретной группы своих подданных, либо стараются угодить всем. Все правители мира! Все! Кроме Великого Господина!

– С чем это связано?