— Мы уверены, что он летел в «Боинге».

— Странно, что в Монреале на него не обратили внимания, — съязвил Гинзбург. — Только представьте: вот он подходит к стойке авиакомпании. «Привет! Для меня заказан билет в Нью-Йорк. В специальном отсеке, где можно дышать аммиаком».

— Он дышит кислородом, — вздохнула Галли. — Это абсолютно точно. У него есть легкие.

— Это не снимает вопрос.

— Мы предполагаем, что в Канаде урод выглядел иначе, — твердо сказал Балдер. — Как обычный человек.

— Возможно, у них есть какие-нибудь… скафандры? — предположила Сана. — Делающие их похожими на нас.

— А во время катастрофы этот скафандр сломался, и мы увидели тварь в ее реальном облике.

Пару мгновений Гинзбург размышлял над версией агентов.

— Монстр мог лететь в багажном отсеке.

— Нет, — покачал головой Вольф. — К сожалению, нет.

— Почему?

— Мы можем продолжить разговор в вашем кабинете?

— Конечно. — Гинзбург в последний раз посмотрел на чудовище. — Пойдемте.

Гинзбург плеснул себе немного виски, выпил и подошел к окну.

— Прекрасно, просто прекрасно! Правительство тратит миллиарды долларов на исследования. Мы создаем гигантские телескопы, засоряем эфир посланиями братьям по разуму, шлем к черту на кулички все эти «вояджеры» и «пионеры»… И что? Ничего. А надо было всего-навсего грохнуть парочку пассажирских лайнеров, и инопланетяне сами свалились бы нам на голову! — Самуэль выпил виски. — Прекрасно!

— Самое печальное не в том, что мы нашли монстра. — Вольф Балдер расположился в кресле и медленно помешивал ложечкой кофе. — Самое страшное заключается в том, что мы обнаружили среди его вещей.

— У него были вещи?

— Он держал в руке дамскую дорожную сумку, — сообщила Сана.

Галли ухитрилась запихнуть в малюсенькую чашку шесть ложек сахара и теперь доедала лежавшее на журнальном столике печенье. Самуэль старался не смотреть в сторону афроамериканского специального агента.

— И что же вы нашли в сумочке? Бластеры?

— Гораздо хуже.

— Мы обнаружили американский паспорт, права, карточку социального страхования и…

— Фальшивые?

— Дослушайте, пожалуйста, до конца, — поморщился Балдер. — На этот паспорт был оформлен билет до Нью-Йорка. Здесь он должен был пересесть на другой самолет. На самолет «Аэрофлота» до Москвы.

Гинзбург ошеломленно уставился на Вольфа.

— Русские?!

— Среди вещей мы обнаружили ключ от камеры хранения. Там оказался русский паспорт, билет и все необходимые документы.

— И одежда, — добавила Сана. — Она, оказывается, модница.

— Почему «она»?

— Паспорта женские, — объяснила Галли. — Фотографии везде одинаковые. Так что мы знаем, как выглядело наше чудовище до катастрофы.

Она положила на стол карточку. Гинзбург мельком покосился на изображение девушки, вздохнул и вновь достал бутылку виски.

— Дальше.

— Мы связались с Монреалем, и сотрудники авиакомпании подтвердили, что эта девушка была среди пассажиров.

— Почему они ее запомнили?

— Она едва успела к вылету. Прибежала в самый последний момент.

— Что с документами?

— Фальшивые, но сделаны на высочайшем уровне.

— К счастью, компьютерные базы данных не обманешь, — вставила Сана.

Специальный агент Галли не знала, да и не могла знать, что первыми, кому позвонил Мех-раб, были ребята из фирмы «Шась Принт», которые и внесли соответствующие изменения в базы данных, превратив АБСОЛЮТНО достоверные документы в заурядные фальшивки, способные поразить только качеством полиграфии.

— Монстр в скафандре и с фальшивыми документами, — подвел итог Гинзбург.

— И статуэткой, — добавила Сана.

— Что за статуэтка?

— Вырезана из камня, — сообщил Балдер. — Изображает спящую женщину.

— Спеленатую, как младенец.

— Или как куколка.

— Довольно грубая.

— Судя по документам, которые мы нашли в сумочке, это практически доисторическая штуковина. — Балдер поставил пустую чашку на стол. — Что-то вроде искусства неандертальцев. И вот что странно: в документах, которые были предназначены для аэропорта Монреаля, значится, что статуэтка является собственностью американского коллекционера и возвращается в собрание после закрытого показа. А в тех бумагах, которые мы нашли в камере хранения, указано, что статуэтка принадлежит Нью-йоркскому музею и едет в Россию на экспертизу.

— Час от часу не легче, — посетовал Гинзбург. — При чем здесь статуэтка?

— Мы не знаем.

— А кто знает? — Гинзбург тоскливо посмотрел на бутылку виски, но решил не злоупотреблять. — Что говорят эксперты?

— Пока ничего, — массивные плечи Галли пришли в движение. — У них не было времени для детального анализа.

— Статуэтку смотрел только один специалист, но он затруднился определить, к какой культуре она относится, — вклинился в разговор Балдер.

— Что за камень?