Вдруг Элен выхватила мой кинжал и занесла его над бароном фон Нахтигалем, я толкнул ее, и лезвие, пролетев в опасной близости от сонной артерии капитана, воткнулось в дерево.

— Ты помешал мне! — вскрикнула мадемуазель де Понсе.

Она вырвала кинжал, вознамерившись повторить покушение. Я вскочил и обхватил ее за талию.

— Будь великодушна! — воскликнул я.

Элен взвизгнула: что-то за моей спиной напугало ее. Я обернулся, и это спасло меня: удар рукоятью пистолета пришелся вскользь по голове. Я отшатнулся и упал, перекатившись по спине гадкого поросенка. В нос шибанула вонь паленой шерсти и подгоревшей свинины. Я успел разжать объятия, а то бы и виконтессу увлек за собой.

Элен устояла на ногах и с нечеловеческим воплем бросилась на капитана. Он увернулся, и кинжал лишь чиркнул ему по руке. Виконтесса потеряла равновесие, барон небрежным движением подтолкнул ее, она упала, и огонь охватил ее платье.

Я вскочил на ноги, но капитан нанес мне новый удар. Падая, я перехватил его руку, вцепился в нее намертво, и мы вдвоем повалились на грязную палубу. Перед глазами мелькнула Элен. Она тоже каталась по палубе, пытаясь сбить пламя; от ее визга лопались барабанные перепонки.

Барон фон Нахтигаль оказался верхом на мне. Пистолет он не выпустил и с размаху попытался врезать рукоятью мне по голове. Я уклонился, удар пришелся в дерево. Капитан разбил себе руку, но в горячке не заметил этого. Он размахнулся вновь, я резко выгнул спину, чтобы сбросить противника. Он попал кулаком мне в грудь, но удержался.

— Heus-Deus, барон! — закричал я. — Вы едва не сгорели! Я спас вашу жизнь!

— Лучше бы вы вообще не высовывались из Англии! — рявкнул он.

— Давайте поможем мадемуазель! — предложил я. — А потом я к вашим услугам!

— Гореть ей в аду! — прорычал барон фон Нахтигаль.

Элен каталась по палубе; визжала она, судя по ноткам, не от боли, а от страха. Огонь еще не добрался до тела, горело платье, но я понимал, что если не помогу женщине в ближайшие секунды, пламя ее изуродует.

Я вновь резко выгнулся, пытаясь сбросить капитана вперед через голову. Он успел упереться руками в пол. Кулак с пистолетом оказался возле моего уха. Я извернулся и впился зубами в его ладонь. Барон отдернул руку — у меня в зубах остался омерзительный лоскут кожи, рот наполнился кровью, — разжал кулак, и пистолет отлетел в сторону.

Я с отвращением сплюнул и в это мгновение заметил фигуру в красном мундире. Незнакомый англичанин спустился по трапу.

— Леди! — закричал я. — Помогите леди!

Барон фон Нахтигаль вцепился мне в горло. Я перехватил его руки. Незнакомый англичанин сорвал с себя красный кафтан и укутал мадемуазель де Понсе. Она была спасена. Я в очередной раз изогнулся дугою. Руки противника были заняты на моем горле, он потерял равновесие и завалился на бок. Однако же настырный пруссак не ослабил хватки, и мне пришлось перекатиться за ним, иначе я рисковал остаться со свернутой шеей.

Массивная фигура незнакомца, спасшего Элен, возникла над нами. Он пнул барона фон Нахтигаля в бок, и тот, охнув, отвалился в сторону. Я поднялся на ноги и потер саднившее горло.

— Спасибо, сэр! — вымолвил я.

— Не за что, — раздался знакомый голос.

И я поперхнулся от изумления: передо мною стоял капитан Годен.

— Черт! Годен, вы убили моего друга! — выпалил я.

— Друга?! — воскликнул англичанин. — Да он едва не придушил вас!

— Я имею в виду не его! — крикнул я.

Но капитан Годен не слушал меня. Он схватил за шиворот барона фон Нахтигаля и рывком поставил того на ноги.

— Что, негодяй, от меня так просто не избавишься! — рявкнул англичанин в лицо пруссаку.

Мадемуазель де Понсе двинулась к трапу. От ее платья остались обгоревшие лохмотья. На виду оказались чулочки и подвязки. Даже изгвазданные грязью и копотью, ее ножки выглядели соблазнительно. Сверху Элен прикрылась огромным кафтаном капитана Годена. Виконтесса хотела улизнуть, пока мужчины выясняли отношения друг с другом.

Капитан Годен ударом наотмашь отбросил барона фон Нахтигаля, тот налетел на гамак и, уморительно крутанувшись, растянулся на полу. Англичанин повернулся и пригвоздил мадемуазель де Понсе тяжелым взглядом. Элен, успевшая поставить ножку на первую ступеньку трапа, застыла в этом положении и жалобно всхлипнула. Капитан Годен прошел мимо меня так, словно меня и не было вовсе.

— А вас, мисс, право и не знаю зачем спас! — прогремел его голос.

— Олли, — обольстительным голосом протянула Элен, — ты же не обидишь меня! Это же я, твоя Элен.