Шрифт:
— Сара? — удивился Доминик.
Она обернулась от двери:
— Да.
Он смотрел ей вслед, наморщив брови.
Внутри у нее все болело: от гортани до самого желудка. Ей хотелось обнять его, успокоить, прогнать страх, который, она знала, был в нем, но ее любовь к нему была совершенно другой; она уже не была таинственной, романтической, от которой бурлит кровь. Шарлотта чувствовала себя гораздо старше и сильнее его.
— Шарлотта…
Она знала, что хотел сказать Доминик. Он хотел сказать: «Помоги мне», но не знал, как это сделать.
Она улыбнулась.
— Я не собираюсь ничего ей говорить. И каждый мужчина из района Кейтер-стрит, который умеет мыслить, должен бояться так же, как и ты.
Доминик выдохнул и попытался улыбнуться:
— Спасибо, Шарлотта. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Наверху она нашла Сару сидящей на кровати, ее взгляд был обращен на стену. Рядом на одеяле лежала обложкой вверх раскрытая книга.
— Как ты? — спросила Шарлотта.
— Что ты хочешь? — Сара холодно посмотрела на нее.
— Могу я принести тебе что-нибудь? Горячий чай?
— Нет, спасибо. В чем дело? Доминик не хочет говорить с тобой? — В ее голосе слышалась горькая обида, на грани слез.
Шарлотта села на край кровати:
— Он говорил со мной немного.
— В самом деле? — Сара изобразила безразличие. — О чем?
— Об убийце.
— Как отвратительно. Это распаляет твои мечтания.
Шарлотта протянула руку и взяла ладонь Сары.
— Сара, ты не должна позволять ему думать, что подозреваешь его…
— Он жаловался, плакался тебе в плечо?
— По тебе сразу видно, о чем ты думаешь… — Сестра пыталась освободить свою руку, но Шарлотта держала ее крепко. — Даже если ты так думаешь, ты можешь проявить милосердие или сочувствие и не позволять ему знать об этом. Если он виноват, еще придет время, когда отрицать это станет невозможно. Если же он не виновен, и ты подозреваешь его зря, тогда ты понапрасну возвела барьер между вами, который будет очень трудно преодолеть впоследствии.
Слезы заполнили глаза Сары до краев.
— Я не подозревала его. — Слезы уже лились потоком. — Во всяком случае, по-настоящему. Просто в какой-то момент пришло в голову… Неужели трудно понять? Я не могла отогнать эту мысль. Он приходил домой так поздно. Он почти не замечал меня. Вы любите друг друга, Шарлотта? Скажи мне честно. Я хочу знать это.
— Нет, — покачала головой Шарлотта и улыбнулась. — Я любила его, и Эмили заметила это. Но он никогда даже не замечал меня.
Слезы струились по лицу Сары:
— О, Шарлотта, извини меня! Я не знала…
— Я не хотела, чтобы ты знала. — Шарлотта снова заставила себя улыбнуться. Ее собственные чувства вдруг стали абсолютно прозрачными. Ей было ужасно, до боли, жаль Сару, потому что сестра ранила Доминика и непоправимо навредила сама себе. И теперь она не понимала, как исправить создавшееся положение и возможно ли это вообще.
Сара тоскливо сквозь слезы смотрела на нее.
— Теперь все хорошо, — весело произнесла Шарлотта. — Я больше не люблю его. Он мне очень нравится, но и только.
Сара засмеялась и презрительно фыркнула:
— Из-за твоего полицейского?
Шарлотта была шокирована:
— Боже, ни в коем случае!
Сара засмеялась еще громче.
Шарлотта слегка наклонилась к ней. Больше всего она хотела помочь Саре и защитить ее, вернуть все в прошлое время, когда все было хорошо.
— Сара, скажи Доминику, что ты больше не подозреваешь его, что это была мимолетная мысль о том, как это было бы ужасно. Даже лги, если необходимо. Но не позволяй ему отойти от тебя в своих мыслях.
— Он не придет ко мне.
— Тогда ты пойди к нему!
— Нет. — Сара покачала головой.
— Сара!
— Я не могу.
Больше Шарлотте нечего было сказать. Молча она потрепала волосы сестры, убрала прядь с ее глаз, затем встала и медленно пошла к двери. Она слишком устала, слишком была потрясена этим переворотом в ее жизни, чтобы что-то чувствовать сегодня вечером. Завтра все страхи и сожаления вернутся.
Глава 11
Сара обдумала слова Шарлотты, но не могла заставить себя пойти к Доминику. Он был таким холодным в последнее время, таким неприступным… Она боялась очередного отказа. И если он действительно оскорблен…