– Действительно меня любишь?

– Да.

"Нежные, и при всем том, наполненные уверенностью слова...– подумала Луиза.

Я тоже должна сказать это.

Должна сказать эти важные для Сайто слова.

Однако... даже в такой момент я никак не могу их произнести".

И вот когда она, собрав все свое мужество, все-таки намеревалась их произнести...

Она проснулась.

– ...Что?

Перед ней не было Сайто. И на ней все также была надета ночная рубашка.

– Это - сон...?
– усталым голосом пробормотала девочка.

Даже во сне она не смогла сказать эти важные слова. Опечалившись, она закрыла лицо ладонями. И в тот момент...

– Луиза.

Ее позвали по имени из угла комнаты, и девочка, ахнув, обернулась.

Там, прислонившись к стене, стоял красивый юноша с золотистыми волосами.

– ...Джулио?

Это был священник из Ромалии. Глазами, которые различались по цвету, он, по-видимому, с пристальным вниманием уставился на нее.

Луиза натянула на себя одеяло.

– Почему ты здесь?

– Я прибыл, чтобы встретиться с тобой. Мне показалось, что тебе снился весьма увлекательный сон. "Больше не смотри! Так или иначе, она - маленькая!" - заявляла ты. Собственно говоря, интересно, что же ты показывала?

Луиза покраснела так, что даже уши стали пунцовыми.

– Нельзя заходить к кому-либо по собственному желанию, не так ли? Здесь тебе - не палатка на фронте, - произнесла Луиза голосом, в котором отсутствовали какие-либо эмоции.

Джулио помахал разрешением, которое он недавно получил у Шеврез.

– Эта бумага оформлена правильно?

– Почему ты вошел в комнату леди без разрешения?

– Мы связаны крепкими узами.

Джулио протянул Луизе правую руку в белой перчатке.

Девочка не обратила на этот жест внимания.

– Хватит шутить.

Не принимая это близко к сердцу, священник улыбнулся.

– Наконец-то я сложил полномочия в батальоне драгун, и с сего дня возвращаюсь в Ромалию. Тристейнцы действительно жестоко обращаются с подчиненными! Ведь меня как иностранца все это время задерживали в эскадроне, чтобы я оформлял письменные отчеты! И я тем временем играл с бумагами в игру "Кто кого переглядит".

– Хорошо потрудился.

– Перед тем, как вернуться на родину, я хотел поприветствовать тебя.

– Неужели...? Спасибо, - поблагодарила Луиза с ничего не выражающим лицом.

– Ты подавлена?

Девочка сильно закусила губу и уткнулась лицом в одеяло.

– Я - тот, которому ты обязана жизнью. Хотелось бы получить немного больше признательности.

– Что ты имеешь в виду?

Подняв лицо, Луиза уставилась на Джулио.

– Тем, кто посадил тебя на корабль, был я.

Девочка вскочила с кровати и подступила к священнику.

– Почему ты позволил Сайто уйти?

– Он все ясно сказал. Он сообщил: "Наверняка я умру".

– Ты мог его остановить!

– Он не мог быть остановлен!

Джулио сделался серьезным.

– Что ты такое говоришь?! Ты же все-таки - священник?! Раз ты понимал, что он умрет, почему не мог остановить его?!

– Он намеревался выполнить свои обязанности. Не было причин его останавливать, не так ли?

– Почему это - обязанность Сайто?!

– Он - Гандальв. Его обязанность - стать щитом для своего хозяина.

Луиза пристально уставилась на Джулио.

– Откуда я узнал? Такое не услышишь. Мисс Пустота. Это - странное прозвище, однако, похоже, называет точно. Волшебница, управляющая могущественной стихией Пустота.

– ...Откуда ты узнал?

– Я - священник из Ромалии. Я прибыл из страны, которая является наиболее передовой в исследовании богословия. И по сравнению с Тристейном, и по сравнению с Галлией.

Обессиленная Луиза опустилась на пол на колени. Она была поражена, что Джулио хорошо осведомлен о стихии Пустоты, однако по сравнению с этой проблемой сейчас ее больше беспокоила судьба Сайто. Возможно, понимая ее состояние, священник заговорил таким голосом, словно он мягко ее увещевал:

– В действительности, я послан за тобой. Однако, вероятно, не настолько.

– Станет лучше, даже если ваше богословие будет съедено собаками.

– Дело не в том, что я послан за тобой, поскольку хочется читать тебе лекции по богословию. Действительность в том, что Ромалия хочет заполучить тебя.

– Оставь меня в покое.

– Так не годится, однако... расписание - важное дело. Ладно, Луиза, скажи, что тебе по душе: правда или ложь?

Некоторое время девочка размышляла, после чего вздохнула: