– Простое задание, – ответил Гриф, осторожно размыкая ее объятия.

Миа уже овладела собой. Определенно, она чем-то взволнована, нервничает. Он сравнил ее с собой – оба стоили друг друга.

– Ты… здесь…

– Меня никуда не отправляют уже давно. Чувствую, что никому не нужна.

Фаннур поморщился: женщины…

Шаари пытался уловить атмосферу, которая всегда его успокаивала здесь. Эти немыслимо высокие потолки, гладкие стены, громадные пустынные площади.

Царство тишины. Да, больше нигде в Цитадели Гриф не чувствовал себя как дома. Наверное, он мог бы остаться здесь навсегда – и целую вечность впитывать знания.

Взгляд Фаннура скользнул по рядам высоких стеллажей. Миллион книг, контейнеров с манускриптами – и это лишь материальные носители. Помимо этого в Библиотеке имелся и электронный архив, чья вместимость была во много раз больше.

Интересно, что дэррны-наставники почти не посещали Библиотеку. Вероятно, там, куда людям вход воспрещен, у них припрятано кое-что гораздо весомее. А все это? Фаннур всегда думал, для чего давать «призракам» так много знаний.

«Знания опасны в неумелых руках… а в умелых – во сто крат хуже…»

Иногда Фаннур просто не понимал дэррнов и их образа мысли.

– Я читала Хроники Рогении, – сказала Миа, проводя пальцами по свернувшимся рулонами манускриптам. Те слабо зашуршали. – Надо было отвлечься.

Рогения. Империя, павшая тысячу лет назад в результате обмана и предательства. Многие истории прошлого шаари воспринимали в качестве иллюстрации того, как может быть несовершенен мир во власти Хаоса.

Этот навязчивый мотив присутствовал во всем, что касалось жизни «призраков». Их философия была строго дуалистична: Хаос – Гармония. Без вариантов и оттенков смысла. Шаари призван помочь Вселенной обрести Начальную Форму, но на вопрос, что будет в самом конце, не мог ответить ни один наставник. Подобное любопытство не поощрялось. Шаари, который достаточно умен, мог и сам сделать верные выводы.

«Сомнение, согласно Учению Хэтар, есть зерно Хаоса».

– Ты читала когда-нибудь о Раме Тоосе? – спросил Гриф. – Здесь есть что-нибудь?

– Слышала только на занятиях. Тоос – предатель и убийца.

– Он убил тех, кто пришел с ним расправиться, – возразил Фаннур. – Разве не помнишь?

– Но Тоос…

– Рама впервые задумался, каково это – быть рабом чужаков.

Глаза Мии стали большими.

– Что?

Фаннур подвинул стул и сел, он чувствовал себя раздавленным.

– Я говорил с Глешем. Ничего не выходит.

Миа приблизилась к нему:

– Что не выходит? Не понимаю. Ты… опять?

– И снова! И опять! – рявкнул Гриф. – Да! Глеш говорит, что свобода только иллюзия и что у нас есть высшая цель, значит, нам не нужны глупые фантомы.

– Разве он не прав?

– Не знаю… Нас учили подчиняться. Мы подчиняемся. Я знаю цель и… Почему я не могу идти к ней как свободный человек?

– Ты – шаари, – напомнила Миа. – Шаари служат.

– Правда. Служат. Рама Тоос сказал однажды, что с него достаточно. Он покинул Цитадель и никому из братьев или хозяев не причинил вреда.

– Все равно это предательство.

– Ты довольна своим положением, Миа?

– Да.

– Нас не спрашивали о том, чего мы хотим.

– Тебе и мне было по шесть лет.

– Не имеет значения. Ответь на вопрос.

– Я… довольна.

– Лжешь. Я тебя хорошо знаю.

– Но чего ты добиваешься? Рама Тоос проклят – а ты вспоминаешь его, даже говоришь о нем вслух… Что, если услышат?

Фаннур бросил взгляд по сторонам.

– Здесь нет устройств слежения.

– Откуда тебе знать?

– Я забирался в компьютер Архонта Глеша, – сказал Гриф.

Он заметил, как бледность разливается по лицу сестры.

– Ты… совершаешь преступление. Знаешь, каково наказание за это?

– Да. – Фаннур повернулся к ней, глядя прямо в глаза. – Ты донесешь на меня?

Миа выдержала долгую внутреннюю борьбу.

– Я не хочу выбирать. Не заставляй, – попросила она.

– Ответь!

Девушка отстранилась. Фаннур схватил ее за плечи, она замерла.