Штурмовики прыгали с высоты десять метров на гравипоясах. Огонь по дикарям открывали еще в воздухе, не дожидаясь приземления. Ночь вспыхнула ярко. С близкого расстояния импульсники косили аборигенов, пока те не догадались рассыпаться по сторонам. Впрочем, помогло это мало – действуя четко, словно на тренировке, лакиши замкнули противника в кольцо. Сбросив подразделения, ПШК развернулись и, зависнув над деревьями, открыли по башнагам огонь из бортовых плазмометов. Завоняло горелой плотью и шерстью. Ален чувствовал это даже через фильтры шлема.

Башнаги кинулись врукопашную, и с восточной стороны поляны им почти удалось прорвать кольцо. Но их отбросили. Лакиши усилили напор, расстреливая туземцев едва ли не в лицо. Расстояние сокращалось. Мохнатых прижимали к силовому куполу. Дезорганизованные, лишенные командования, башнаги не могли организовать сопротивление. Мысль о сдаче, кажется, никогда не приходила им в головы.

Хибранийцы трудились не зря, гоняя таглианских спецов до седьмого пота. Лакиши играли как по нотам. У них был приказ пленных не брать.

Ален наблюдал за бойней, пока вокруг купола не остались лишь штурмовики в окровавленной броне. Башнаги лежали беспорядочными кучами. Командир одного из взводов отрядил своих людей на прочесывание местности. Канонерки ушли, а их место над верхушками деревьев заняли ударные беспилотники. Некоторому количеству туземцев удалось не попасть в кольцо окружения, и они ушли, а значит, был риск, что вернутся с подкреплением.

Мертвые башнаги дымились. Повсюду валялось их оружие. Часть штурмовиков тушила лес, подожженный плазмометами.

– Наверное, тебя можно поздравить, – сказала Жанна, обращаясь к Алену.

Наемница появилась сверху, соскользнула с ветки и присела рядом с ним. В рисунке теней, падающих на забрало ее шлема, Джеру почудилась лукавая рожица.

– Точка еще не поставлена, – отозвался Ален и передал в эфир: – Отбой! Общий сбор.

Жанна смеялась.

«Хижина»

Их появления, естественно, никто не ждал. Проскользнув над головами башнагов, шаари по крыше добрались до отверстия в центре. Туземцы слишком доверяли своим врагам и отнеслись к идее переговоров, похоже, чересчур серьезно.

Фаннур задержался у края и бросил взгляд вниз. Девять вождей расселись на подушках, образовав круг. Они походили на экзотических птиц в этих своих церемониальных аксессуарах и переговаривались удивительно птичьими голосами.

«Охрана осталась снаружи», – мысленно отметил Гриф, намечая первую жертву.

Его рука скользнула к бедру, где в ножнах лежал деактивированный меч. Две текучие тени – Миа и Кервол в светомаскировке – повторили его движение. Слов не требовалось. Фаннур прыгнул первым, мягко приземлившись в центре комнаты, занимающей все внутреннее пространство «хижины».

Клинок меча вытянулся, первым же движением подцепляя голову одного из вождей. Та взвилась вверх, брызнув бордовыми каплями. В сумрачном свете, впрочем, кровь туземцев больше напоминала чернила.

Легкие и стремительные Миа и Кервол подключились почти в тот же момент, когда Фаннур обезглавил первого вождя.

«Я уже не верю в Великую Пустоту… Значит, я просто убийца. Мне нечего им сказать, красивых слов не осталось… Это не Утешение Клинка, а просто резня…»

Ощущение было абсолютно новым, подобное Гриф не испытывал даже в тот момент, когда уничтожил спасательную капсулу с теклианским министром. Шаари прошел по выбранному пути куда дальше, чем полагал.

«Призраки» всегда с презрением относились к наемникам, считали их простыми убийцами, которых ничего, кроме денег, не интересует. У наемников не было Учения Хэтар. Они не были шаари, что априори ставилось им в вину… Но кем стал сам Фаннур, отказавшийся от своего рабства? Незримые кандалы давали ему цель, теперь он остался один на один с вечным выбором… который уже ненавидел всей душой.

Гриф ударил наотмашь, рассекая туловище второго башнага наискосок.

Один из туземцев вскочил, издав дикий крик ужаса, но в следующую секунду его убили. Мимо Фаннура промелькнула тень стремительно двигавшейся Мии – тело вождя с громким хрустом ударилось в деревянную стену хижины.

С остервенением Фаннур опустил клинок на голову следующего туземца. Фонтан крови ударился в потолок. Шаари ощутил, как тяжелые пахучие капли приземляются на матерчатую маску на его лице. «Призрак» отпрыгнул.

Расправа длилась не больше трех секунд. Кервол убил последнего мохнача. Башнаг пытался добраться до двери, и страх придал ему сил, чтобы сделать немыслимый отчаянный прыжок. Шаари бросил ему вслед крошечный ядовитый дротик, вонзившийся глубоко в шею туземца. Рухнув лицом вниз, башнаг по инерции проехал несколько сантиметров по деревянному полу.