–  Знакомые все лица, - пробормотала Микаэлла.

Я всмотрелась в загорелых мускулистых воинов с длинными черными волосами и поняла что с двумя из них мы знакомы:

–  МакАтлар и МакХаррвед!

Такси плавно опустилось на площадку, а мы все еще не решались выйти.

–  Останься здесь, - предложила я.

–  Не смешно, - Микаэлла вышла первая.

Едва мы вышли все четверо мужчин разом повернулись в нашу сторону. Эд укоризненно покачал головой и крикнул:

–  Мика, ты домой!

Голос у него был такой, что Микаэлла невольно отступила к такси, вынуждая его, остановить взлет.

И тут прозвучало:

–  Моя!

Воин, заявивший свои права на Мику, практически прорычал это слово, а мы обе невольно вздрогнули. Эд, отошел от машины. Плавно и легко, совсем как Дейм тогда в клубе, и уже мне:

–  Киран, на твоем месте я бы тоже смылся.

Говоря откровенно, идея мне неожиданно понравилась.

Но тут обстоятельства в корне изменились:

–  Киран?
– переспросил тот, кто представился МакХаррведом.

В следующую секунду все три воина, разом опустились на одно колено, склонили головы, прижали могучие кулаки к не менее могучим грудям, и над стоянкой раздалось их слаженное:

–  Принцесса Киран МакВаррас, приветствуем!

Я не успела даже удивиться, как все они плавно встали, двое взяли меня под конвой, в какое-то мгновение, оказавшись рядом, а третий приставил кинжал к горлу оторопевшего Эда. Они вообще, словно по воздуху перенеслись, как тени! Только что стояли на коленках, и вдруг раз и тут!

Самое забавное, что перепугалась только я:

–  Киииииир, - меланхолично протянул Эдвард, - мне хватит минуты.

Я поняла, о чем он, но решила иначе:

–  Я все равно собиралась к… папочке.

Он кивнул и решительно произнес:

–  Я с тобой.

–  Нельзя, - ответил воин, сильнее надавливая кинжалом на ничем не защищенную шею.- Ты кто?

–  Муж, - прохрипел Эдвард.

Кинжал был убран мгновенно. Теперь воины нерешительно переглядывались.

–  Мика, ты домой, - шепнула я.

–  И быстро, - добавил Эд.

Микаэлла встревожено смотрела на нас, потом села в автомобиль. Когда такси взлетело, мне стало легче. А потом подошел Эд, обнял, и стало почти хорошо.

–  Идем, - он потянул меня к дому.

Воины безмолвно двинулись за нами. Двое. Один остался на стоянке.

Едва мы вошли в лифт, Эд развернул, прижал спиной к стене, и закрыл собой от воинов, потом был задан вопрос:

–  Поговорим?

–  Давай, - согласилась я, теряя остатки злости, под голубым взором.

–  Ты без косметики, - Эдвард улыбнулся, - ты очень красивая, когда не красишься.

–  Спорное утверждение, - ноги самовольно взяли тайм-аут, и я не сползла по стеночке, только благодаря своевременным объятиям Эда.

А он удержал, склонился ко мне и, глядя в глаза, прошептал:

–  Я не хотел, чтобы Дейм знал. Прости меня.

Уже прощен, вновь возведен на пьедестал и одарен восторженной подростковой любовью. Каюсь, я не слышала половины сказанного, откровенно плавясь в его руках, под взглядом его глаз, в очаровании его низкого волнующего голоса.

–  Киииир, ты меня слышишь?
– молча кивнула. А потом услышала сногсшибательное: - Пантеренок, я тебя люблю.

Мир мог катиться к черту! Весь, со всеми сотнями планетарных систем! И эти воины, сопящие за его спиной и вообще все. А еще укатился к черту мой голос, потому что я ничего не могла сказать, восторженно взирая на Эдварда Дрейга, которого беззаветно обожала с самого детства.

Лифт остановился, нужно было выходить, а я не могла даже пошевелиться.

–  Кииииир?
– Эд смотрел уже встревожено.
– Ты в порядке?

–  Нннннет, - восторженно взираю на него и даже поверить сложно в услышанное.

Он улыбнулся, наклонился и прикоснулся к моим губам:

–  Нужно идти!
– хмуро возвестил один из воинов.

–  Воин не прикасается к устам женщины!
– добавил второй.

Остановись, мгновение, ты прекрасно! Я растворилась в этом мгновении, в сиянии счастливых глаз Эдварда, в его прикосновении, в этом нахлынувшем чувстве которое теперь с уверенностью могла назвать первой любовью.

И вдруг все исчезло! Некоторое время я стояла, не в силах понять, что вырвало меня из рая, и вернуло на землю, больно ударив грудью об оную. А в груди все словно перевернулось. И отстранившись от Эда, чье дыхание словно заглушало для меня весь мир, я прислушалась…