Поблагодарив фэбээровца, Курт прихватил папки в неболь­шую комнату для совещаний. Они с Завалой уселись друг на­против друга за столом и поделили материалы: Завале доста­лись легальные дела Педралеса. Договорившись кричать, если найдется что-нибудь интересное, принялись за чтение. Остин хотел узнать побольше о человеке, с которым предстоит ра­ботать, и чем дальше он вчитывался в досье, тем меньше оно ему нравилось. Разве может быть в одном человеке сосредо­точено столько зла? Энрико был причастен к сотням убийств, и каждое имело его отвратительный почерк. Остин только по­радовался, когда Завала оторвал его от чтения.

— Нашел! — воскликнул тот и зашелестел страницами. — Это легенда и отчеты о наблюдениях за фабрикой по произ­водству тортилий. Энрико владеет ею около двух лет. Фэбэ­эровцы туда наведались, осмотрелись и не нашли ничего по­дозрительного. Проделали то же, что и мы, за исключением одной маленькой вылазки, которую предпринял я. В отчете указано: фабрика работает на законных основаниях.

— И ни слова о подводной станции?

Завала нахмурился.

— He-а. Ни слова.

— Неудивительно. Корпус станции могли погрузить в ла­гуну ночью.

— Логично. А у тебя что? Нашел зацепки?

— Да, наш клиент — ужасно отвратительная сволочь. Но поговорить с ним надо.

— Гомес предупредил: это нереально. Есть идеи?

— Имеется одна задумка. — Остин передал Завале лист из папки. — Перечень хобби Энрико Педралеса: вино, бабы, ска­ковые лошади, азартные игры... все, как обычно. Кроме одно­го пункта.

Завала сразу понял, о чем говорит напарник.

— Энрико коллекционирует мушкеты. Знаю я одного типа со схожими наклонностями.

Остин улыбнулся. Он и вправду серьезно увлекался ста­ринным огнестрельным оружием. Лодочный сарай на реке Потомак, превращенный в дом, был увешан элегантными ору­диями смерти. Самые ценные экземпляры хранились в подва­ле, а целиком коллекция Остина представляла собой одно из самых прекрасных собраний мушкетов в стране.

— Помнишь, я купил пару новых пистолетов накануне гон­ки? Отличные образчики, но у меня в коллекции уже есть точ­но такие. Я как раз подумывал сбыть обновку другому кол­лекционеру.

— Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь. Как дать Эн­рико понять, что они доступны?

— У каждого дилера имеется список клиентов, покупателей можно пробить по базе. Неизвестно, когда появятся необыч­ные коллекционные экземпляры или как долго дилер сможет сохранять за сделкой статус исключительной. Позвоню пароч­ке дилеров и скажу, что мне надо срочно продать два писто­лета. Создам видимость чрезвычайного положения. Бандит не упустит шанса наколоть простофилю в нужде.

— Что, если у Энрико есть такие пистолеты?

— Они относительно редкие. Но даже обладай он копия­ми, ему захочется приобрести эти экземпляры по той же при­чине, по которой приобрел их я, — на случай будущей прода­жи. Основная цель — пробиться к нему на разговор. Энрико захочется увидеть пистолеты, подержать их в руках. Такова природа коллекционера.

— Скажем, дилер получает несколько анонимных запросов. Как узнать, который из них — от Энрико?

— Он не бывает к северу от границы. Если меня попросят приехать в Мексику, значит, это Энрико.

Они вернули досье Гомесу и обрисовали свой план.

— Может сработать, а может и нет. Вы затеяли чертовски опасную игру. Нет гарантии, что Фермер захочет говорить с вами, даже если назначит встречу.

— Такую возможность мы учли.

Гомес кивнул.

— Послушайте, славные ребята вроде вас мне симпатичны, и жаль, когда их убивают. В открытую помочь не могу, ведь мексиканцы жутко ревнивы относительно гринго, действую­щих на их территории. Могу лишь обещать: если Энрико все- таки убьет вас, жизнь его не будет стоить и ломаного песо.

— Спасибо, агент Гомес. Придется мне переделать страховку.

— Стараюсь. Я подтяну кое-какие ресурсы, а вы дайте знать, когда возьметесь за дело.

Пожав агенту руку, Остин и Завала отправились обратно в отель. Курт достал из спортивной сумки деревянный ларец, приподнял крышку и взял один пистолет.

— Они практически идентичны тем, что находятся у меня в коллекции. Их изготовил оружейник по имени Буте еще во время египетской кампании Наполеона. На стволе узор в ви­де пирамид и сфинкса. Эти, видимо, изготовлены для англи­чанина. — Он прицелился в торшер. — Боек не квадратный, а круглый. Однако нарезы многоканавочные, как у француз­ских пистолетов. — Он уложил оружие на зеленое сукно. — Коллекционер перед таким не устоит.