Пришлось знакомить. Перед контрольной встречей, естественно, поставил друга в известность.

– Ну идиот, Коль! Что поделать? У нас такие попадаются. Один умник, когда в начальники выбился, приказал собрать в актовом зале всю агентуру города. Хочу, мол, боевой настрой поднять, провести воспитательную работу, а лучших наградить почетными грамотами и подарками. Еле отговорили. И этот, наверное, из той же больницы выписался.

– Не волнуйся, познакомимся, – неожиданно быстро согласился Коляныч, – какие проблемы? Давай приглашай.

«Работать» предстояло с трудящимся, подозреваемым в торговле китайскими пистолетами. Трудящийся уже сидел в коридоре на кольце. К этому же кольцу планировали пристегнуть и Колю, дабы он выведал координаты секретного склада.

Но на сей раз шпион не надевал парика и не приклеивал усов. И костюмчик выбрал совсем не пацанский. Наоборот – очечки, шляпа, плащик, зонтик-тросточка. Белая рубашка, галстук. Типичный молодой профессор, оказавшийся по недоразумению в ОРБ.

– Где он? – спросил полковник, выслушав доклад Виталика о прибытии человека.

– В кабинете. Ждет указаний и инструктажа.

– Отлично.

Полковник проследовал в кабинет, приказав никого туда не пускать.

Коляныч сидел на краешке стула, нервно постукивая зонтиком по полу. При виде полковника он привстал, приподнял шляпу и мятным голосом поздоровался: – Добрый день. – Добрый. – Полковник пожал шпиону руку и уселся напротив. – Что ж, приятно познакомиться. Давай сразу к делу. В коридоре клиент сидит. По нашим данным, мастерит стволы и продает «мурманским». Надо выяснить, где мастерская или склад. А если получится – кому он конкретно толкал стволы. Познакомишься, скажешь, что тебя тоже подозревают. Ну, ты знаешь…

– Простите?.. – Коля посмотрел на полковника профессорским взглядом.

– Ну, либо другой предлог… Главное, постарайся не вспугнуть, он клиент ушлый. Почувствуешь, что на контакт не идет, выходи из игры…

– К-какой игры? Не по-ни-маю…

– Что ты не понимаешь?

– Во-первых, товарищ полковник, не «ты», а «вы», – Колина интонация из мятно-интеллигентной плавно превратилась в демократически-оппозиционную. – А, во-вторых, за кого вы меня принимаете?!

Станиславский, услышь он последнюю реплику, не задумываясь, отдал бы Коле все ведущие роли.

– Как за кого? За…

Полковник запнулся, пытаясь подобрать нужное слово. Потом растерянно обернулся и посмотрел на двери кабинета. Не перепутал ли?

– А кто ты?.. То есть вы?

– Я, вообще-то, преподаватель Университета, – продолжал «возмущаться» Коляныч, поправив очки, – меня вызвали повесткой, как объяснили – в качестве свидетеля, велели здесь подождать следователя… И вдруг заявляетесь вы и предлагаете мне, порядочному человеку, потомственному математику… стучать?! Вы в своем уме, товарищ полковник? Какой клиент, какие стволы?!

Полковник подскочил со стула, словно сел на гигантское жало. Ну точно, блин, двери перепутал!

– Простите, видимо, вышла ошибка…

– Какая ошибка?! – продолжал визжать «потомственный математик». – Это вот так, оказывается, наша милиция работает?! К людям стукачей подсаживает? Кошмар! Вот какая у нас демократия?! Да завтра об этом все газеты узнают! Как ваша фамилия?!

Коля полез за пазуху, чтобы достать блокнот с авторучкой. Полковник побледнел и попятился к двери:

– Нет-нет, мы так не работаем… Говорю, это недоразумение. Извините.

– В прокуратуре разберутся! Фамилию, будьте добры! Где мы живем?! Это же тридцать седьмой год! Ежовщина!.. Погодите, я этого так не оставлю! Куда вы?! Стойте!

Куда-куда… В коридор. К Виталику.

– Ты в каком кабинете сидишь?!

– В этом.

– А «барабан» где?

– Там же…

Не передаваемый словами мыслительный процесс на полковничьем лице. Тупик.

– Идите вы в задницу! Сами разбирайтесь! Вечером доложишь…

Контрольных встреч с Колей больше никто не проводил.

Как-то вечером, уложив Максима, Татьяна пожаловалась мужу на соседа, живущего над ними:

– Надо что-то делать. По-моему, он притон у себя устроил. Целый день всякие темные личности ползают. Вся площадка в шприцах, подъезд совсем загадили. Я с Максимом лишний раз выйти погулять боюсь. Спускаюсь, а один прямо под почтовыми ящиками нужду справляет. Ужас… Замечание сделала, а он меня по матери…

Сосед Дима был чуть помладше Николая, жил вдвоем с пьяницей-матерью, ездил на лохматом «Опеле». Коля пересекался с ним несколько раз во дворе. Вид совсем не наркоманский. Скорее, скромный труженик мелкорозничной наркоторговли. «Пушер»-толкач. Поставщик удовольствия народу.