– А если дух донны Изабеллы бродит в океане? – спросила Ванесса. – Или еще чего похлеще… Вдруг Безумный Миллер тоже является с того света в виде старого полусгнившего пирата, как Джеффри Раш в «Пиратах Карибского моря»?

Шон, забывшись, едва не рассмеялся.

– Знаешь, – сказал он, – как-то в детстве мы с отцом и Кейти пошли на кладбище отнести цветы на могилу подруги нашей матери. Кейти очень боялась. Отец нам тогда сказал, что мертвые совершенно безобидны и бояться стоит только живых.

– Разумеется, – кивнула Ванесса. – Я не верю, что Безумный Миллер и Китти Катласс восстали из моря, чтобы расчленить Джорджию и Трэвиса. Но кто же тогда? Карлос? Нет, я хорошо его знала, и что бы о нем сейчас ни говорили, он не мог этого сделать.

Они подошли к дому. Войдя, Шон запер дверь и спросил:

– Что ты будешь пить? Калуа со сливками, чай, воду, колу?…

– Чай и виски, – засмеялась Ванесса.

– Старинное ирландское снадобье от всех хворей и невзгод, – заметил Шон. Он пошел на кухню и поставил чайник, заодно оглядываясь по сторонам в поисках Бартоломью. Того нигде не было. «Сидит, вероятно, где-нибудь со своей леди, – подумал Шон. – И наверное, все обижается на меня. Ну и славно, надоел он мне».

Когда вода закипела, Ванесса достала две чайные чашки и бутылку виски.

– Возьмем это в постель? – предложила она.

– Идет, – кивнул Шон.

Он хотел устроить небольшую прелюдию. Дать ей пару минут, посмотреть телевизор. Но их чувства были слишком новы и свежи, и потому, едва скинув одежду, они занялись любовью. Ему не пришлось жалеть о своей поспешности, потому что Ванесса отдалась ему со всей страстью, нетерпением и готовностью, на которые была способна. Она проникла к нему под кожу. Одно дело – удовлетворить зов плоти, требования инстинкта, что было сродни дыханию. Совсем другое – лежать потом с ней и ощущать чудо полного единения, умиротворения, с которым ничто на свете не сравнится.

Затем они пили остывший чай, и она заснула, а он снова и снова вздрагивал и просыпался, пока не сдался и не включил телевизор, где шло ночное шоу.

Проснуться рядом с Шоном было чудесно. Всю ночь сквозь сон она чувствовала тепло его тела и спала спокойно. Она открыла глаза – он лежал на боку, повернувшись к ней своей широкой, бронзовой от загара мускулистой спиной. Она осторожно провела пальцем по его позвоночнику, и он тут же проснулся. Это ощущение тоже было новым и восхитительным.

Он повернулся, с лукавым выражением обнял ее, и они снова занялись любовью.

Потом Ванесса отправилась в комнату Кейти принять душ, а Шон остался у себя. Когда же она спустилась, он уже сидел в кабинете и перечитывал готовое расписание съемок. Он отправил ее на кухню, где ее ждал кофе, сказав, что после завтрака она выскажет ему свои замечания, если таковые будут.

Она шла на кухню, глядя в копию, распечатанную для нее Шоном, и вдруг остановилась как вкопанная – краем глаза она заметила того самого пирата, стоявшего у окна гостиной. Но когда она повернула голову, его уже не было. Она несколько раз сморгнула – в лучах солнца, льющихся в окно, плясали пылинки.

На кухне Ванесса бросилась к кофейнику и налила себе большую чашку кофе. Попытавшись залпом выпить всю чашку, она поперхнулась и едва не сожгла себе горло – кофе был нестерпимо горячий.

Так, теперь галлюцинации начинаются с утра пораньше. И это после такой волшебной ночи и глубокого сна!

В кухню вошел Шон и налил себе кофе. Поглядев на нее, он нахмурился:

– Что случилось?

– Ничего.

– Правда? Ты чего-то боишься?

– С тобой? – улыбнулась она. – Да ни за что! Знаешь, я придумала сцену, которую можно добавить в сценарий. Мы с Джеем идем ночью к тому месту, где сначала ничего не нашли, а потом увидели головы. Очень наглядно и ненавязчиво.

– Хорошо. Мне нравится. Запиши это. Наверняка мы наснимаем много разной ерунды, которую затем придется вырезать, но если тебе придет в голову что-то полезное, скажи мне.

Ванесса с улыбкой кивнула. Удивительно, что он был способен сильно обидеть ее и разозлить, но в плане профессиональных отношений с ним всегда было легко: он знал, что делает и куда едет. Она поняла, что им хочется одного. Она надеялась, что они снимут отличный фильм, увлекательный и заставляющий задуматься. Впервые она подумала об этом проекте как об их общем деле.

Пронзительный телефонный звонок заставил ее подскочить на месте.

– Эй, это всего лишь телефон. – Шон удивленно выгнул бровь, глядя на нее. – Мой домашний телефон. – Он снял трубку.

Надо держать себя в руках, а не то ее запрут в психлечебнице еще до начал проекта.

Шон хмурился, прижав трубку к уху.

– Извини, забыл зарядить его вчера вечером. Меня отвлекли. – Он хитро покосился на Ванессу и вдруг воскликнул: – Что? Ты не шутишь? Сейчас буду!

Он положил трубку.