Шрифт:
— Ты понял, братишка, отец считает тебя таким козлом, которому нельзя доверять охрану капусты в огороде, — засмеявшись, заметил Константин.
— Вот уж не думал, что ты в таком возрасте, с твоим опытом можешь так плохо подумать обо мне, — понимая, что отец раскрыл его тайные планы, обиделся Антон.
— Я, сынок, сейчас в таком возрасте, когда на мякине меня уже никто не сможет провести.
— Ну что ж, не получилось и не надо. Не больно-то и хотелось. Пошел звонить Леселидзе.
— Вот видишь, я оказался прав в отношении его, — махнув рукой в сторону ушедшего Антона, заявил Лесник, обращаясь к Константину.
— Все мы в чем-то грешны, — произнес старший сын.
— Я знаю, что вы блудите на стороне. Когда-то и сам был в вашей шкуре. Но это меня не волнует, потому что подруги у вас мимолетные, нет системы в ваших встречах. Поэтому в ваших семьях тишь и благодать. А вот позволь я ему стать директором нового предприятия с таким штатом девок, и зачасти он к новым лошадкам, Наташа сразу бы его расколола, поскольку каким бы здоровым он ни был, а пороха на целый табун все равно не хватило бы. Вот я ему и перекрываю клапан. Зачем мне в семье лишние неприятности? Правильно я рассуждаю, сынок?
— Верно, отец, верно.
— Тогда мотай на ус все, что я сказал, и поступай, как я советую.
— Стараюсь. Вроде бы все так и получается.
— Дай-то бог, чтобы Регита о твоих похождениях не узнала. Помни, она женщина строгих правил: узнает о твоей измене, может и бросить. Подумай, стоит ли из-за нескольких минут удовольствия рисковать семейным благополучием?
ГЛАВА 34. ЛЕСЕЛИДЗЕ
Грузия, Обретя суверенитет и независимость, теперь обязана сама решать свои как внутренние, так и внешние задачи. И это у нее, к сожалению, пока не очень получается. Внутриполитическая жизнь страны по многим моментам дошла до тупиковых ситуаций. Достаточно привести в качестве примера войну с Абхазией, повлекшую за собой трагедию сотни тысяч беженцев и тысяч погибших защитников противоборствующих сторон. Если учесть, что у Грузии имеются конфликтные моменты с другими национальными меньшинствами, живущими на ее территории, и то, что сами грузины разбиты между собой на партии, борющиеся за власть, то не удивительно, что экономическая жизнь страны пришла в упадок. Нехватка электричества, ГСМ, перебои в снабжении газом, сворачивание многих нерентабельных производств, безработица, отсутствие валютного и золотого запаса, долги другим странам — все это привело к тому, что произошло обвальное обнищание населения страны, средняя пенсия стала исчисляться не в долларах, а в центах.
При такой экономической ситуации Вахтангу Вартановичу Леселидзе кое-как еще удавалось сводить концы с концами в своем семейном бюджете, но это уже нельзя было назвать жизнью. Его семья, как после кораблекрушения, очутилась в безбрежном океане. Все умели плавать и держаться на поверхности воды, но, не видя спасительного берега или судна, не могли считать жизнью ту среду, в которую они попали по воле рока.
Имеющийся у него капитал Леселидзе не наращивал, а «съедал». Так продолжаться до бесконечности не могло, нужно было принимать какие-то меры безопасности, Вахтанг Вартанович, воспользовавшись гостеприимством и приглашением Лесника, взяв с собой сына Якова, приехал к нему домой в гости. Там Леселидзе увидел тот достаток и изобилие продуктов на столе, которые в Грузии уже стали забывать.
Вахтанг Вартанович попросил Лесника взять к себе на работу своего сына, Якова.
Какой грузин в застойные времена не имел институтского диплома? Таких практически не было. Некоторые умудрялись иметь по два-три диплома о высшем образовании, продолжая при этом работать продавцами газированной воды. У Якова была всего лишь одна «корочка», подтверждающая, что он с отличием закончил Харьковский политехнический институт.
Лесник взял Якова директором на кислородный завод, о чем впоследствии никогда не жалел. Традиционное грузинское гостеприимство, хлебосольство помогали Леселидзе-младшему решать все проблемы со смежниками и клиентами. Лесник назначил ему зарплату два миллиона в месяц. Если учесть, что директору завода кое-что перепадало в виде взяток и подарков, то можно считать, что ему с работой повезло. Жизнь Якова наладилась, он мог уже без особого ущерба для себя каждый месяц делать переводы на значительную сумму своим родителям в Хашуру. Неудивительно, что он стал преданным помощником семейству Лесника.
Неожиданный вызов к хозяину не в Тузово, где тот постоянно проживал, а в его летнюю резиденцию — Геленджик, удивил Якова и заставил поторопиться с исполнением приказа.
— Я хочу назначить тебя директором гостиницы и ресторана с окладом в лимон, — сообщил ему Лесник при встрече.
— На кислородном заводе я уже столько имею, — напомнил хозяину Леселидзе.
— Знаю. Но сейчас ты мне больше нужен там. Возьмешь на себя компанию «Уникум», через которую я хочу провернуть дело с хорошим наваром. Директор компании передаст тебе по генеральной доверенности все свои полномочия и, введя в курс дела, умотает за бугор. За свое «директорство в «Уникуме» я буду тебе еще доплачивать два лимона, помимо тех премиальных, которые буду отстегивать, если ты хорошо проявишь себя в работе.
— И долго мне придется там работать?
— Когда мы подоим коровку и убедимся, что у нее кончилось молоко, ты опять вернешься на кислородный завод в прежней должности.
— У меня есть возможность отказаться от вашего предложения? —понимая, что оно за километр пахнет криминалом, спросил Леселидзе у Лесника.
— Нет!
— Тогда говорите, что я должен делать?
Лесник не спеша, подробно и доходчиво обрисовал Якову, что должно в ближайшем будущем входить в круг его обязанностей. При всей своей буйной фантазии Леселидзе не мог себе представить, в какую грандиозную аферу его вовлекут.
— Вы уверены, что все получится так, как вы планируете? — выслушав Лесника, поинтересовался Яков.
— Вполне! Иначе не стал бы связываться с этим делом.
— Какой-то один маленький процентик непредвиденной вами случайности в любой операции возможен. Вряд ли эта — исключение. Не станет ли такой процентик причиной того, что менты меня посадят за вашу аферу, поскольку прокручиваться все будет через мои руки.
— Исключено!
— Почему вы так думаете?