Шрифт:
Гибель Стокоза в ее квартире при неизвестных обстоятельствах полностью разрушила привычный и приятный образ жизни Валентины. Она совершенно лишилась покоя и не находила себе места, постоянно пребывая в тревожном ожидании. Кому было как не ей точно знать, что она своего любовника не убивала, но реальность отходила куда- то на задний план: в ее представлении все доказательства, связанные с его гибелью, были направлены против нее. Вот эта бессильная безысходность и бесила, злила и угнетала душу молодой женщины. Она постоянно с ужасом ожидала, что вот-вот услышит от кого-нибудь об убийстве или обнаруженном в лесопосадке трупе Стокоза, но дни летели за днями, а никаких слухов о гибели или исчезновении молодого бизнесмена в городе не было.
Когда Старовойтов вернулся домой из командировки в Москву и осчастливил квартиру Валентины вечерним визитом, то сразу заметил и почувствовал в поведении любовницы какую-то несвойственную ей скованность и сосредоточенность.
— Я смотрю, Валентина, у тебя за время моего отсутствия что-то случилось?
— Все хорошо, папочка, — пытаясь улыбнуться и казаться по-прежнему беззаботной, ответила она ему.
Несмотря на все ее заверения, что он ошибается в своих предположениях, Старовойтов оставался при своем мнении и продолжал добиваться у нее признания.
— Ты мне скажешь, наконец, что тут у тебя произошло, или нет? —возможно, в десятый раз задавал он ей свой вопрос.
Нелегко было Валентине сдаться и начать отвечать на его вопросы. Она понимала, к каким неприятным последствиям для нее может привести такое признание, но уже было невыносимо продолжать и дальше нести в одиночестве всю тяжесть ее беды. Поэтому она решилась и подробно рассказала Старовойтову о случившемся в ее квартире ЧП.
По мере того, как Валентина посвящала Старовойтова в существо происшедшего, его лицо темнело, покрывалось красными пятнами, становилось отталкивающе неприятным и злым.
— Зачем Стокоз приходил к тебе?
— Он просто... Хотел узнать.. Жаловался, что ты его жестоко обидел. Ты действительно рассказал Трактористу, сколько бабок он получил на твоем заводе по договору?
— Ты трахалась с ним?
— Нет! Клянусь тебе, нет!
— Не бреши! С твоим-то слабым передком!.. Наверняка, не устояла! Шлюха! Да он, небось, только пальцем тебя поманил, и ты сразу же...
— Хорошо! Не веришь — не надо. Пусть будет по-твоему, и я с ним... Но что из того? Я клянусь тебе, что не убивала его!
Кому нужна твоя исповедь! Ты меня больше не интересуешь! Все! Кончено! Тебя больше нет! И забудь обо всем, что у нас было, понятно? На меня больше не рассчитывай!
— Неужели ты меня бросишь в такой момент?!
— Ты не забывай, кто — я, и кто — ты! Я не собираюсь впутываться в эту грязную историю из-за какой-то продажной шлюхи.
Валентина, не обращая внимания на его грубость и оскорбления, пыталась ум и л ости вить его:
— Роман Карпович, Ромочка, прости, ради Бога! Ну, пожалейте меня! Помогите выпутаться из беды! Я ведь действительно его не убивала!
— Да не интересует меня, убивала ты этого негодяя или нет! Перед следователем будешь оправдываться! Ты, сволочь, как пиявка, высасывала из меня деньги, подарки... Ну, спасибо, гадина, спасибо, что глаза раскрыла мне наконец- то, помогла прозреть! Но учти: больше тебе у меня ловить нечего!..
Не прощаясь, он бросился из ее квартиры на улицу, как из горящего дома, задыхаясь от негодования и бессильной злобы.
Упав ничком на кровать, беспомощная, объятая ужасом, Валентина бездумно уставилась в потолок, ничего не видя.
Минут через тридцать после ухода Старовойтова из ее квартиры, Валентину потревожил телефонный звонок:
— Валентина? Здравствуй, это Тюремщик.
— Чего тебе? — сердито набросилась она на него.
— А что это ты вдруг вздумала грубить мне? Я вроде ничего тебе не должен. Это за тобой, кажется, должок, — напомнил он ей.
— Ладно, извини... Сам знаешь, каково мне сейчас. Чего ты хочешь? — вынужденно подобрев, спросила она.
— У тебя сейчас был Старовойтов?
— Да...
— Чего ж но так быстро вылетел от тебя? Неужели ты ему рассказала о нашем покойнике?
— Да, а что?
— Зря... Зря поторопилась.
— Почему?
— Потому что Сергея Викторовича никто не убивал. Просто мы решили пошутить с твоим папулей и с тобой. Все в порядке, все живы и здоровы. Так что, крошка, можешь за свою шкуру больше не переживать и не бояться...
— Мразь! Сволочь! — взревела с яростью Валентина, бросая трубку на аппарат.