Шрифт:
— Глянь-ка, Геныч, какие шедевры литературы: «Бухгалтерский учет», «Функции промбанка», «Акцептное и аккордное кредитование». Хочешь, зачту?
Он взял толстенную, страниц в семьсот, книгу, раскрыл наугад и, путаясь, прочитал длинную, с многочисленными придаточными предложениями фразу, наполовину состоящую из финансовых терминов. Поднял глаза на приятеля, задумчиво покачал головой:
— Потрясающе! Легкость и изящество стиля не затушевывают всю глубину содержания.
Геннадий зловеще ухмыльнулся:
— Рано потешаешься, Сашенька. Не иначе как эти томики нам приготовлены.
Саша сразу потерял веселость, обеспокоенно спросил:
— То есть?
— А помнишь, что он говорил? Без знания основ бухгалтерии в ОБХСС делать нечего. А это, — Геннадий кивнул на шкаф, — претворение теории в практику.
— Это дудки! — решительно возразил Саша. — Слуга покорный! Хватит с меня финансового права!
— Угу... Так он тебя и спросит — хватит или нет.
— Да я скончаюсь от иссушения мозгов на второй странице! — с отчаянием воскликнул Саша.
В этот момент и появился подполковник. Проходя на свое место, он мельком глянул на книгу в Сашиных руках, одобрительно кивнул:
— Уже заинтересовались? Похвально.
Внимательно посмотрел на лица ребят — растерянное и испуганное Сашино и преувеличенно серьезное Геннадия, прилагавшего титанические усилия, чтобы ненароком - не фыркнуть, — закончил:
— Бесценные, скажу вам, книги для нашей работы.
Сел, неловко сгорбившись над столом. Секунду-другую помолчав, приказал:
— Теперь давайте к делу. Что скажете?
— Все, товарищ подполковник! — отчеканил Саша.
— Что все?
— Проверили весь список...
— Ага... Обошлись, стало быть, и без машины. Вот видите. Итоги?
— Все правильно, товарищ подполковник, никаких «инкогнито».
— Так, так, интересно.
Разглядывая списки пассажиров, он быстро ставил птички против оставшихся фамилий. Потом, отложив бумажку, испытующе поглядел на ребят:
— Ну, а все-таки? Ничего вам не бросилось в глаза... особенного?
— Нет, товарищ подполковник, ничего особенного не бросилось, — отчеканил Саша.
— Да, да. Собственно, и не должно было броситься.
Он встал, заходил по кабинету. Сам крупный, грузноватый, он и зашагал крупным, тяжелым шагом. Кабинет был явно тесен ему — так и казалось, что он что- нибудь растопчет на пути. Даже атлетически сложенный Саша невольно сторонился, когда Хлебников проходил мимо него.
— Я вот все думаю про этого Чубарова. Ну, почему, спрашивается, он угнал автобус?
— Как почему? — удивленно спросил Геннадий.— Опаздывал.
— Но почему не машину какую-нибудь? Ведь за «Экспресс» обязательно придется отвечать. И серьезно. А он человек с положением...
— Ну, Иван Николаевич, — засмеялся Саша. — С его художествами угон автобуса — семечки. Скорей всего, это и в совокупность не войдет. Что там полагается — мелочь.
— Да? — сощурился подполковник. — А он что, уже знал, что ли, что его судить будут?
— Нет, конечно, — растерялся Саша.
— Так почему же он решился угнать «Экспресс»? — чуть не закричал подполковник.
— Первое, что подвернулось, — высказал предположение Геннадий, — У него времени было в обрез.
— Так, — коротко кивнул Хлебников. — А почему времени в обрез?
Ребята недоуменно переглянулись, на всякий случай промолчав.
— Вы не гримасничайте. Я спрашиваю: почему у него образовался такой цейтнот?
— Кто ж его знает, — глубокомысленно высказался Саша.
— Я знаю, — внезапно успокоившись, заявил подполковник. — Во сколько рейс?
— В восемь сорок пять.
— А в восемь открывается сберкасса, где он снял с книжки девять с половиной тысяч рублей.
— Ну вот и ответ, — невольно вырвалось у напряженно слушавшего Фомина.
Подполковник отрицательно покачал головой.
— Обождите. Вы обратили внимание, что накануне вечером, покупая билет на рейс девятнадцать-двенадцать, он не взял билет на автобус к этому рейсу? Значит, он уже знал, что будет в цейтноте, что придется мчаться сломя голову с очень реальным риском опоздать?