Я тоже надеваю маску безутешного горя, но маску столь же достоверную, как и мой костюм, затем, промакивая платком слезящиеся глаза, примыкаю к первой группе, полностью сливаясь с расстроенными родственниками. Даже если проводы таинственного ученого будут визуально контролировать сотрудники ФБР (а это часто бывает на похоронах секретоносителей), они вряд ли сумеют отличить зерно от плевел. Конечно, в этой аллегории, простите меня, родственники, себя я считаю отменным крепким зернышком.

Вслушиваюсь в разговоры, ничего особенного не слышу, но зато немного вникаю в обстановку. Сазерленд разведен, его бывшая жена – высокая, костистая, похожая на воблу в маленькой черной шапочке с черной вуалью. Конечно, она здорово уступает Хелге-Галине. Но если бы бывший муженек держался подальше от красоток, и ближе к ней, то был бы жив и, возможно, здоров. Взрослые сын и дочь, какие-то тетушки, кузены и их жены… Все жалеют Рональда и не понимают, чего вдруг он поехал в Ниццу. Кроме этой темы, ничего больше не обсуждается. Вроде прогуливаясь, приближаюсь к другой группе, даже прошу у одного «студента» прикурить – специально для таких контактов я обзавелся пачкой «Мальборо». Но их разговоры либо вообще не имеют отношения к происходящему, либо связаны с догадками – кому и зачем понадобилось его убивать.

– Говорят, там видели каких-то арабов, – говорит симпатичная брюнетка с выразительными глазами.

– Скорей всего, за этим стоят русские, – понизив голос, говорит невысокий паренек с рассыпающимися соломенными волосами.

– Тихо ты, – шикает на него мужчина постарше и настороженно оглядывается.

Затягиваясь сигаретой, я индифферентно отхожу в сторону. Почему профессора Сазерленда могли убить русские? Чем он им мешал? Неужели своими лекциями по политологии? На моем пути оказался еще один «студент», с растрепанными волосами и просветленным взглядом отличника. Я предложил ему сигарету, но он вежливо отказался.

– Я брат Сары, – представился я, понятия не имея, кто такая Сара, но рассчитывая на то, что молодой человек тоже этого не знает. – Ужасная потеря, правда?

– Невосполнимая! – кивнул он. – Рональд был таким простым человеком… Несмотря на все свои регалии, он держался как равный: первым здоровался, спрашивал о делах в семье…

– А как у него работала голова! – воскликнул я. – Он все время о чем-то думал! И ему все время приходили в голову интересные мысли! Уверен, что он сделал много научных открытий!

– Десятки патентов, – снова кивнул молодой человек и пригладил непокорные волосы. – Особенно его последняя разработка… Это вообще феерия!

– Боюсь, я мало понимаю в науке, – скромно признался родственник покойного.

– Видите ту девушку? – «Отличник» кивнул на брюнетку с выразительным взглядом. – Представьте, что вы подошли к ней вплотную, а она вас не замечает. Зато вы спокойно рассматриваете то, что у нее под одеждой!

– Да, это было бы здорово! – искренне ответил я. – В такую минуту нам надо быть сплоченными и поддерживать друг друга. Надеюсь, коллектив не забудет про Марту. И других родственников…

– Ни в коем случае! – заверил меня молодой человек.

Ровно в назначенное время приехал черный сверкающий «Кадиллак» и еще несколько машин, полированные борта которых отражали солнечные лучи, слепя глаза собравшихся. Одновременно подтянулось отделение морских пехотинцев с винтовками М-4 на плечах и небольшой военный оркестр. Из «Кадиллака» извлекли тяжелый ореховый гроб, из других машин вышли солидные мужчины зрелых лет. Они не были похожи на родственников и на университетских работников тоже. Это явно государственные служащие, причем из солидных правительственных структур. Старшим, несомненно, являлся бесцветный толстячок с неприметной внешностью. Начавшие редеть светлые волосы, круглое лицо с маленькими глазками напоминало сдобную булочку с изюминками. Его сопровождали два атлета, профессию которых выдавали быстрые цепкие взгляды по сторонам. Личные телохранители!

– Мы прощаемся с нашим другом Рональдом Сазерлендом, – начал церемонию прощания охраняемый. Он стал анфас, и мне показалось, что это неприметное лицо я уже где-то видел.

– Рон был не только хорошим человеком, но и отличным работником. У меня никогда не было к нему никаких претензий…

«Ага, значит, это непосредственный начальник покойного. Декан? Ректор университета? Что-то мало похоже…»

– Рон – настоящий ученый и высококвалифицированный специалист. Многими нашими техническими достижениями мы обязаны его таланту. И особенно это ощутимо сейчас, когда он добился удивительного эффекта в хорошо известном процессе. Но усовершенствовать или хотя бы объяснить его изобретение никто не сможет. И мы понимаем, что вопреки известной поговорке незаменимые люди есть, и Рон был одним из них…

Речь оказалась короткой, потом так же коротко выступили родственники. Почетный караул щелкнул затворами и трижды выстрелил в высокое голубое небо. Запахло горелым порохом. Под торжественную музыку последний лифт медленно унес бренные останки профессора Сазерленда в недра земли.

Церемония закончилась, люди начали расходиться. Начальник Рона подошел к бывшей супруге покойного и произнес дежурные слова соболезнования. Несмотря на протокольную обязательность, они шли от души. Выражение его лица неуловимо изменилось, и я вспомнил, где его видел. В оперативной картотеке особо важных секретоносителей Америки – вот где! Это Пол Диксон собственной персоной! Начальник космической разведки США! Ай да «профессор университета» Сазерленд!

18 августа 2011 г.

Вашингтон

Как все тесно связано в нашем небольшом мире! Нет, я не имею в виду мир шпионажа, который действительно невелик. На огромной, казалось бы, планете Земля наложились друг на друга территории Ниццы, казино в Монте-Карло, Вашингтона и Арлингтонского кладбища, пересеклись линии жизни и смерти Майера, Хельги, Сазерленда и… Пола Диксона. Простая случайность? Совпадение? Или все-таки кончик ниточки? Скорее всего – последнее. Ибо в бухту Случайностей киты, подобные Директору космической разведки, никогда не заплывают.