— Будь я маркизом Ломаньери, я бы не стал похищать барышню.

— А он этого хочет. Она красива, ее отец, старый барон Моньерми, самый богатый во всей округе, вот… поэтому нам и стоит поусердствовать, чтоб выловить этакую рыбку из пруда.

— Ну и шумиха поднимется!

— Какое нам дело! За последствия отвечает маркиз.

— А что, если рядом с ее каретой будет скакать ее возлюбленный? Такие господа, особенно на глазах своих избранниц, обретают дьявольскую смелость!

— Тихо! Я слышу шаги.

Они вскочили и быстро ушли.

Мимо прошли несколько углежогов, они говорили о развлечениях на предстоящем базаре.

Когда они удалились, Ринальдо спустился с дуба и пошел к своим развалинам. В голове у него зародился план, особенно, кажется, хотел он приложить все силы к тому, чтобы спасти барышню и не допустить ее похищения.

Он вызвал к себе Лодовико и Санардо и завел с ними разговор о завтрашнем базаре.

— Базар этот, — считал Санардо, — нам посетить надо. Но для этого нужно отобрать самых осторожных из нас… Большинство могут идти туда как паломники, те приходят обычно во множестве. Другие наши будут углежогами, крестьянами, а двое-трое — цыганами. Для этого похода мы несколько человек обрядим в женское платье, тех, у кого самые ловкие пальцы.

— Я тоже кое-что замыслил, — сказал Ринальдо. — Ты, Лодовико, будешь держаться все время поблизости от меня. А оденешься ты как человек благородного звания, что и я сделаю. И раз уж Фьяметта меня каждодневно просит хоть раз взять ее с собой на какое-нибудь веселенькое дельце, так пусть сопровождает тебя в пажеском костюме.

— Ах, как хорошо! — воскликнула Фьяметта.

— Вы будете на конях, как и я, и хорошо вооружены… И посмотрим, если раздадутся выстрелы, не упадет ли паж с коня…

Фьяметта парировала:

— Не беспокойтесь! Я буду сидеть и тоже стрелять.

— А махну я тебе, Санардо, так десять наших должны быть наготове, чтобы пойти туда, куда я их пошлю, — сказал Ринальдо.

— Эти десять будут все те же паломники.

— Отдайте необходимые распоряжения и подготовьте все, чтобы экспедиция прошла благополучно. Джордано и Филиппо пусть займут все перевалы и будут настороже, чтоб мы знали, где стоит наша помощь и что никакие злодеи не проберутся в наши пустые гнезда.

Из соседних городов, местечек и деревень, из замков и из хижин люди потоком потекли на базар в Лиенцо.

Покупатели, продавцы, священники, паломники, аристократы, дамы, крестьяне, цыгане и жулики расхаживали по площади в пестрой сутолоке и тесноте, как на карнавале.

В одном месте покупали, в другом пили и ели, где-то звучала сардинская флейта, откуда-то доносились звуки цитры и звякал треугольник, а там страстные плясуны утаптывали башмаками землю.

В стороне располагались живописные палатки, в них проводило время высшее общество. Дальше, за ними, горели огни печек, на них стояли дымящиеся кастрюли, полные разными кушаньями, лакомыми и заманчивыми для сардинских глоток и желудков.

Дощатые бараки и зеленые хижины были заполнены пирующими, а в часовне Святой Клаудии читали мессы, раздавали освященные цветы и грамоты об отпущении грехов.

На деревянных подмостках стоял врач-шарлатан, продавал травы, мази и масла, а его фигляр занимал покупателей грубыми шутками и рассказывал, как чудесно исцелял больных его господин и как хорошо платили ему все короли Европы.

Пронзительно горланили свои баллады балаганные певцы, а поблизости от них францисканский монах, смахивающий на скелет, выпрашивал хоть какую-нибудь малость на панихиды по нечестивым.

Короче говоря, пестрая картина живого мира являла себя в миниатюре на этой площади.

Люди Ринальдо пришли вовремя, и едва они появились на площади, как уже кое-кто из посетителей рынка не досчитался своего кошелька. Санардо, словно нищий, хромал, опираясь на костыли, и даже попросил подаяния у своего атамана — тот как раз собрался зайти в одну из палаток — и получил от него денежки, так и оставшись неузнанным. Чему Санардо от всего сердца порадовался.

Ринальдо заказал вина и разговорился с одним молодым человеком в форме, которому знаком был здешний высший свет. От него Ринальдо узнал имена аристократов и их дам, а потом молодой человек показал ему и баронессу Моньерми и ее дочь. С ними Ринальдо и хотел познакомиться. И теперь уже не сводил с них глаз.

Ринальдо прошелся по ряду торговых палаток и увидел в одной крестьянскую девушку, с которой говорил накануне. Он дернул ее за рукав и спросил:

— Разве я не сдержал слово?