Отшагав добрых полтора часа, они набрели в лесной чащобе на холм, заросший кустарником, у подножия его бил, журча, серебристый родник. Посередине холма нашлось удобное местечко. Здесь они расположились на отдых и перекинулись словом о недавнем кровавом приключении.

Ринальдо подсчитал золотые монеты в добытом кошеле. Их оказалось более двухсот дукатов. Роза между тем перерыла найденный узел. Она нашла там рясу отшельника, два-три фальшивых носа, бороду и белье, которое им было очень кстати.

После этого они немного подкрепились и устроились на ночлег.

Солнце взошло, и Ринальдо с Розой собрались в путь. Они уже подошли к проселочной дороге, когда вдруг увидели, что в их сторону движется какой-то крестьянин, который, заметив их, ускорил шаг. Роза метнулась обратно в лес, Ринальдо же остановился и ждал, покуда крестьянин подойдет. А тот еще издали бурно проявил свою радость возгласами:

— Привет тебе, столь счастливо мною обретенный!

Тут Ринальдо по голосу узнал, что это бравый Чинтио приветствует его в такую рань. Они поспешили друг к другу и обнялись. Роза осторожно вышла из леса.

— Как я рад видеть тебя, славный Чинтио! Ты тоже избежал смерти?

— Да, я, Альтаверде и парнишка Стефано, только нам из сорока девяти удалось спастись. Нас троих, всех израненных, — я-то хоть пострадал меньше других — погнали через горный кряж. У Козьей тропы солдаты теснили Матео и его людей. Он, чтобы подойти ближе к границе, перешел через Жемчужные холмы. Там-то мы и встретили его и рассказали о нашей беде. Потом мы вместе атаковали пост волонтеров. Потеряли там восемь человек, но пробились и вышли в эти леса, где я тебя так счастливо повстречал.

— Вы здесь и квартируете?

— Здесь и квартируем.

— Веди меня к нашим славным молодцам. Я знаю одно подходящее для нас местечко.

— А кто эта девушка? — спросил Чинтио.

— Она принадлежит мне.

— Так приветствую и тебя, красавица, добро пожаловать!

Они двинулись к тому месту, где Матео и его товарищи разбили лагерь. Ринальдо был встречен ликующими криками. А позже он рассказал им, как бился с Батистелло.

— Ты поступил как должно, атаман, — сказал Матео, — пристрелив этого подонка.

Ринальдо описал Матео и его товарищам руины замка, и они тотчас отправились в путь, чтобы завладеть ими.

Обосновавшись в развалинах, они решили подкрепиться и принялись варить и жарить.

Вечером часовые внезапно подали сигналы. Все взялись за оружие. К руинам подошли десять человек из шайки Батистелло. Завязался рукопашный бой. Шестеро из той шайки были убиты. Оставшиеся четверо покорились, присягнули Ринальдо в верности. По этому случаю устроили пир, который длился до глубокой ночи…

— Нам очень важно знать, — сказал Ринальдо, когда они, довольные, радостные, уже прожили несколько дней в развалинах замка, — как обстоят дела во Флоренции. Надобно также выяснить судьбу наших товарищей. Я решил сам навести справки и поэтому завтра на короткое время покину вас, надеюсь, ненадолго. Вместо меня командовать здесь будет Альтаверде, а в помощники ему назначаю Матео и Чинтио.

Товарищи его запротестовали, ведь Ринальдо подвергается опасности, однако он от своего намерения не отступился. На следующее утро атаман оседлал прекрасного коня, Роза, в облачении оруженосца, сопровождала его на муле.

Они отправились в Ориоло, чтобы для начала навестить отшельника Донато.

Солдаты уже давно ушли на свои квартиры, считая, что подчистую разгромили шайку Ринальдини. Поэтому границы были свободны.

Утро выдалось душным. Когда они подъехали к скиту Донато, старец сидел у двери своей уединенной хижины. Заслышав стук копыт, он поднялся — пойти взглянуть, что там, но Ринальдо уже стоял перед ним. Донато не сразу его признал, Ринальдо изменил до неузнаваемости свое лицо.

— Мир тебе! — сказал Ринальдо.

— И тебе тоже! — ответил Донато.

— Я очень рад, уважаемый друг, что вижу тебя в добром здравии.

— Ты меня знаешь?

— Мы знаем друг друга. Неужели ты не угадал, кто я?

— Я предполагаю. Так ты еще жив, Ринальдини?

— Как видишь.

— А зачем ты здесь?

— Тебя хотел навестить, прежде чем покину Италию.

— А в других странах — что? — осведомился Донато.

— Хочу жить покойной жизнью, творить добро и не предводительствовать более разбойниками.