— Если ты не согласишься с моими условиями, я убежусь, что твоя смерть будет мучительной и неприятной. Если согласишься — я позволю тебе жить. Кто знает? Ты можешь даже изменить свое мнение о моем предложении о найме.

— Я пасс.

— Дорогая, лучше согласись на переговоры. Тебе и правда стоит воспользоваться моей щедростью.

Она чуть-ли не смеялась. — Вы и впрямь думаете, что это сработает? В смысле, я ведь уже надрала задницу обоим этим ребятам и не только.

Стерлинг пожал плечами и развел руки, соглашаясь, — Это так… но теперь у нас в городе есть союзники; и мы позвали… подкрепление… Моралес! Не пригласишь нашего друга?

Моралес кивнул и вышел из комнаты.

— Тебе стоило согласиться на сделку со мной, Макс, — сказал Стерлинг.

Макс…

— Откуда, черт возьми, вы знаете мое имя? — потребовала она ответа.

Моралес вернулся и занял свое место с одной стороны двери, Маурер — с другой. Спустя несколько мнгновений вошел третий, высокий, тощий, с внешнстью рок-звезды, одетый в коричневую кожаную куртку до колен поверх бледно-голубой шелковой рубашки и черных кожаных брюк.

Кафельников!

Стерлинг произнес, — Думаю, ты знакома с моим другом Михаилом.

Улыбка русского была столь же змеиной, как его ботинки. — Наслаждаешься вечеринкой, Макс?

Она вскочила на ноги… и почувствовала тяжесть пистолетного дула, упирающегося ей в ребра.

— Ну, ну, — сказал Стерлинг, стоящий позади нее, шепча на ухо, словно любовник. — Давай не будем делать глупости…

Кафельников и двое охранников тоже держали свое оружие. Она слегка покачала головой. — Я думаю, я уже была… неосторожна.

— Похоже на то.

Хотя дуло его автомата впивалось ей в бок, он поцеловал ее в шею, и она почувствовала дрожь — неприятную дрожь.

— А теперь, дорогая, — сказал он, — я хочу от тебя несколько вещей… Сердце Океана… Гранта Вуда… и еще…

— Это все. — холодно сказала она. Она не спускала глаз с русского, который улыбался ей, находя забавной ту ненависть, с которой она на него смотрела.

— Нет, не все, — Кафельников подошели встал в нескольких футах от Макс. — Расскажи нам о втором.

Макс нахмурилась, — Что?…

Стерлинг нежно прошептал, — Расскажи нам о своем партнере… о том, кто вломился в мой офис.

Макс почувствовала, как кровь отливает от ее лица. — Партнере?

Стерлинг обошел вокруг Макс, не отводя от нее дула пистолета. — Не стесняйся, детка — тебе не идет… Кто он?

Выплевывая слова, она сказала, — Я понятия не имею, о чем ты, к черту, говоришь.

— Моралес! — гаркнул Стерлинг. — Покажи ей.

Охранник подошел и протянул ей другую фотографию снятую камерой слежения.

На этой, молодой мужчина стоял среди упавших охранников. И вновь она обнаружила, что пристально изучает зернистое изображение парня, который мог быть ее братом — Сет? Надежда проснулась в ней, не смотря на ее положение.

Свободной рукой Стерлинг отобрал у нее фото. — Теперь, милая — скажи нам, где он, и что вы двое сделали с моей собственностью — Я его не знаю, — сказала Макс, пожав плечами. — Извини.

Кафельников резко засмеялся. — Я видел тебя в действии, Макс… и видел запись с этим парнем, разбрасывающим копов вокруг себя, словно кукол. Если вы двое не брат и сестра, то по крайней мере у вас был один учитель.

Глаза Макс округлились. — С чего ты взял, что мы брат и сестра?

Русский пожал плечами. — Вы двигаетесь одинаково, вы деретесь одинаково — движения ваших рук, ног, головы одинаковы. Либо вы родственники, либо обучались у одного учителя, скорее всего в одно и то же время. В любом случае, ты его знаешь. Кто он и где он?

— Ты хочешь знать это, — спросила Макс русского, — потому что твоего делового партнера ограбили… или за этого бунтаря назначили награду? А может и за меня?

— Понятие не имею, о чем ты говоришь, — ложь Кафельникова, была очевидна.

Макс покосилась на хозяина дома. — Спросите о его друге Лайдекере — спросите своего русского приятеля, какие произведения коллекционирует Мантикора.

Стерлинг взглянул на Кафельникова. — О чем она болтает?

— Ни о чем — это просто… болтовня!

Макс улыбалась, Стерлинг, двое телохранителей и даже русский были явно смущены отсутствием страха в ее поведении.

— Вечеринка была великолепной, — сказала она. — Мистер Стерлинг, я должна вас сильно поблагодарить. И вас, Михаил. Я узнала все зачем пришла, и даже больше.