Один из лагерей располагался в концентрационном лагере Дахау; жить приходилось в тех же бараках, через которые прошли тысячи уничтоженных, и офицер американской армии свидетельствовал: "Еврей не желает возвращаться в свой бывший дом. Он ищет место, чтобы начать новую жизнь... А между тем он и теперь страдает от ненависти окружающих. Антисемитизм наблюдается даже в лагерях... жестокости, оскорбления. И тогда еврей задает вопрос: "Для чего меня освободили?"... Часовой у ворот, лохмотья вместо одежды, не видно конца мукам людей, а им говорят одно - подождите. И они ждут, хотя вера и надежда угасают".

В первые месяцы после окончания войны Еврейская бригада располагалась в Италии. Ее солдаты поставляли итальянским евреям продовольствие и одежду, помогали восстанавливать разрушенные синагоги, выводили из монастырей еврейских детей, которых прятали там в годы войны, создали для них школу в Риме, где учились 600 сирот. Один из солдат рассказывал: "Когда Германия капитулировала, фронтовая карта стала ненужной. Мы вывесили другую карту - карту размещения еврейских беженцев. Стало ясно, что перед нами новый фронт". Солдаты Еврейской бригады помогали евреям в лагерях для перемещенных лиц, снабжали их продуктами, сигаретами, одеждой, одеялами, на грузовиках бригады перевозили в итальянские порты, откуда их нелегально переправляли в Эрец Исраэль.

Сотни тысяч перемещенных лиц бродили по дорогам Европы, и этим следовало воспользоваться, пока границы не закрылись окончательно. Посланцы организации "Бриха" собирали в Польше группы беженцев, и каждый получал фиктивное удостоверение о том, что он возвращается на родину, в Грецию. Греческий язык был неизвестен в Европе, и обладатели таких удостоверений могли отделаться молчанием на вопросы пограничников. Тысячи "греков" пересекли польскую границу и попали, наконец, в Италию, чтобы на одном из кораблей поплыть в Эрец Исраэль, - порой беженцам помогали солдаты-евреи из частей Красной армии, расположенных в Восточной Европе.

К концу 1945 года положение в Европе стабилизировалось, и следовало искать иные пути; возле границ создавали пункты по сбору беженцев, которых переводили ночами из одной страны в другую. Среди них были и дети-сироты; их разыскивали по детским домам и монастырям, свозили на сборные пункты и вели дальше проторенными, безопасными путями. Летом 1946 года - после погрома в Кельце - представители организации "Бриха" договорились с польскими властями, и те открыли пропускные пункты на границе с Чехословакией. Чешские власти предоставляли специальные поезда, которые перебрасывали беженцев к австрийской границе, а затем они попадали в лагеря для перемещенных лиц в американской зоне оккупации Австрии.

Советское командование докладывало в Москву: "Из Польши через территорию Чехословакии и советскую зону Австрии начался транзит евреев, направляющихся в Палестину. Всего должно проследовать в Палестину 200 000 евреев."

4

По окончании той войны Москва разрешила выехать на родину полякам и евреям, обладавшим польским гражданством до сентября 1939 года, когда Советский Союз и Германия поделили между собой Польшу. С 1945 года начался разрешенный выезд из СССР, которым воспользовались советские евреи для нелегального бегства из страны. Устраивали фиктивные браки с польскими евреями. Платили взятки чиновникам, чтобы вписали в выездные документы. Переклеивали фотографии на паспортах. Пользовались услугами контрабандистов при переходе границы, чтобы попасть в Польшу, а оттуда отправиться в Эрец Исраэль.

Посланцы организации "Бриха" нелегально переходили границу и разъезжались по городам СССР для организации выезда евреев. В то время советские военные грузовики пересекали границу без проверки, а потому платили деньги шоферам, в кузовах под брезентом прятали беженцев и переправляли их в Польшу. В январе 1946 года органы безопасности задержали в Литве три грузовика, в которых оказались 100 человек -мужчины, женщины и дети. Был суд. Адвокат просил учесть состояние беженцев, которые хотели покинуть места гибели своих родных и соединиться с родственниками в Польше, -обвиняемых приговорили к тюремному заключению.

Копель Скоп выехал из СССР по поддельным документам, но в феврале 1946 года вернулся во Львов, чтобы создать центр для нелегального перевода евреев через границу. "Мне было тяжело возвращаться в Советский Союз, - рассказывал он.
– Я знал, что это очень рискованно. Сам не понимаю, как у меня хватило мужества вернуться туда с таким поручением". Скоп нашел надежных помощников, но вскоре их арестовали и приговорили к длительным срокам заключения - "за принадлежность к сионистской мелкобуржуазной организации и связь с международной буржуазией". К. Скоп вспоминал: "Тяжелый труд подорвал мое здоровье. Я работал по десять часов в день на строительстве железной дороги Котлас-Воркута. Вместе с зеками таскал тяжелые рельсы. Кожа на руках полопалась, из пальцев сочилась кровь."

В конце 1945 года пересек нелегально польско-советскую границу рижанин Шмуэль Иоффе, незадолго до этого тайно покинувший Советский Союз. Его уговаривали не возвращаться, но Шмуэль упорствовал: "Я не мог согласиться с тем, что спасся и оставил позади сотни беспомощных людей. Я понимал, чем это грозит, однако решил вернуться". Ш. Иоффе обосновался в Вильнюсе, который стал центром по отправке евреев в Польшу. Операции были отработаны до мельчайших деталей, продолжались месяц за месяцем в обстановке постоянной слежки карательных органов, и очевидец свидетельствовал: "Меня поразила сила и размах деятельности группы, возглавляемой Шмуэлем. Это был вождь, улыбчивый и энергичный командир в гражданской одежде".