Тяглов закрыл лицо руками, и некоторое время плечи его сотрясались. Потом он успокоился и поднял глаза на Шахмагонова:

– Чего стоишь? Наливай!

Шахмагонов быстро открыл бутылку и наплескал водку в грязноватый гостиничный стакан. Тяглов застыл над стаканом и спросил твердо, словно трезвый:

– Чего тебе надо от меня, Эдик?

Шахмагонов понял, что настал момент истины. Если упустить его, Тяглов уйдет в глухую «несознанку», и тогда правду из него клещами не вытащишь. Ведь чего с него взять? Опустившаяся личность. Имущества нет. Родственников нет. После отсидки. Жена развелась и, похоже, нашла свою настоящую половину.

– Из Института утек весь запас черного тела, - быстро сказал Шахмагонов.
– По заданию правительства я разыскиваю его. Сибирцев утверждает, что изъятием антрацита занимался ты, вот так. Это правда?

Тяглов аж вскинулся.

– Ну, сука!
– снова заорал он, потрясая воздетыми к потолку кулаками.
– Всё простить не можешь, тварь?! Порву на тряпки падлу!

И снова весь запал вышел из него в одно мгновение, как воздух из проколотого шарика. Тяглов сел, глотнул водки и сказал севшим голосом:

– Врет твой академик. Я тогда старался под началом Хозы. Не до того мне было. Если кто и знает, куда запас ушел, то сам Хоза. К нему обращайся. Я не при делах…

– Всё понял, - сказал Шахмагонов.
– Спасибо, Андрей.

– Можно я посплю?
– рассеянно попросил Тяглов.

– Конечно, спи, - охотно разрешил Шахмагонов.
– В соседней комнате есть кровать.

Тяглов, тяжело ступая, перешел, лег в одежде и ботинках прямо на покрывало, и через минуту уже храпел.

Шахмагонов спрятал початую бутылку в холодильник и постоял, соображая. Время было позднее, почти восемь часов, однако Хоза, если не в отъезде, должен находиться в офисе. Тянуть до утра не имело смысла, по Ванаваре наверняка поползти уже слухи о приезде московского гостя, а Хозу надо брать «тепленьким». И Шахмагонов отправился на Заимку.

Хотя стемнело, половина фонарей не работала, а вдоль дороги на Заимке лежали непролазные сугробы, Эдуард почти сразу нашел здание бывшей санэпидстанции. Его нынче украшало огромное светящееся табло с надписью «ООО „Искра-Модерн“». Ворота были заперты на замок, а по территории молча бегали большие черные собаки. Пришлось Шахмагонову поплясать на снегу в ожидании, пока охрана проснется и соизволит пустить его внутрь.

Ворота ему открыл бугай, лицо которого показалось Шахмагонову смутно знакомым. Московский гость напряг память:

– Дядя Гриша? Ты ли это?

– А ты кто?
– не узнал Шахмагонова бывший хранитель багажного отделения.

– Да ты меня и не помнишь, наверное, - наигранно засмеялся Эдуард.
– Вот моя визитка. Мне нужно срочно переговорить с Хасаном Сулеймановичем.

И снова пришлось подождать. Пока дядя Гриша ходил выяснять, готов ли Хоза к приему визитеров, Шахмагонов размышлял, что же должно было случиться в Ванаваре, если бывший милиционер сделался вдруг охранником у криминального авторитета. В Москве, конечно, и не такое встретишь, но Ванавара? Похоже, сюда доползла не только сотовая связь.

– Проходи, - пригласил дядя Гриша.

Шахмагонов поднялся на второй этаж. Хоза встретил его гостеприимно, с улыбкой. Одет он был в белоснежный и безупречно сидящий костюм от кутюр. И вообще имел вид преуспевающего бизнесмена.

– Проходи, друг, садись. Хоть ты и припозднился, но всё равно рад тебя видеть. Как там в Москве?

Шахмагонов уселся и с иронией посмотрел на Хозу:

– Нормально в Москве.

– Я хотел у тебя спросить, как старый друг у старого друга, - начал Хоза.
– У нас тут ходят слухи, будто бы к лету рубль сильно упадет. Что говорят в столице?

– Может, упадет. Может, не упадет, - уклонился от прямого ответа Шахмагонов.
– В любом случае бабки лучше держать в баксах, вот так.

– Спасибо за совет, старый друг, - Хоза, не вставая, чуть поклонился.

– Тебе привет от Майрбека, - сказал Шахмагонов.

Улыбка на лице Хозы застыла.

– Что просил передать Майрбек?
– с напряжением в голосе спросил он.

– Я же говорю: привет. И вопрос. Почему он ничего не знает о трехстах килограммах институтского антрацита?

Хоза не смог усидеть на месте. Он встал и прошелся по кабинету. Остановился вполоборота у застекленного стеллажа, в котором хранились образцы черного тела с наклеенными на них маленькими ярлычками, информирующими любознательного посетителя, где и когда был добыт тот или иной образец. Шахмагонов понял, что попал в точку.

– Зачем Майрбеку антрацит?
– вопрос с учетом ситуации прозвучал, пожалуй, резковато.
– Он никогда им не интересовался.

– Теперь интересуется. В Москве многое изменилось, Хасан Сулейманович. А скоро изменится еще больше. И война пока не закончилась. Братья считают, что антрацит лучше золота. Ведь за презренный металл нельзя купить изотопы, а за антрацит - можно. Есть предложения, вот так.