Кристина села на валун, покрытый сухим мягким мхом, и обхватила руками колени.

От воды шел пар. Наверное, она и в самом деле успела нагреться за день, но все равно… Хотя Ник ведь рассказывал ей, что плавает в озере с ранней весны.

Ночной воздух пах цветами, влагой и свежестью. Вдалеке, там, где за лесистыми холмами остался город, по небу разливалось неяркое свечение. Чуть дальше, на западе, угадывались огни пансионата. Скоро строительство будет закончено, и Риверсы уедут из Хиллвуда. Совсем скоро.

Кристина помотала головой, отгоняя от себя грусть, наплывающую, как грозовые облака. Нет, она не будет об этом думать сейчас. Потом подумает. После. Эту ночь ничто не омрачит, даже мысли о неизбежном.

Надо же, если бы несколько месяцев назад, в сентябре, ей сказали, что пансионат строить не будут, и у нее больше нет причин хоронить себя в пыльном городке, она бы прыгала и кричала от восторга. А теперь что? При одной мысли об отъезде ей становится не по себе.

Она усмехнулась. Ну вот, только что решила не думать о плохом, и тут же подумала.

Кристина запрокинула голову. В отличие от белесого ореола над Хиллвудом, здесь, над озером, небо было совсем черным, усыпанным звездами, и она зачарованно смотрела на них, прислушиваясь к шуршанию волн и звукам спящего леса.

Все это – огромное звездное небо, темная вода, цветочный ветер над холмами – наверняка вспомнится когда-нибудь с грустью, но сейчас ей было так хорошо и спокойно, что думать о том, что однажды она покинет эти края, совершенно не хотелось.

Вдруг прямо над ней сверкнула падающая звезда, и в голове мгновенно прозвучало: «Я хочу стать женой Ника Вуда!»

Кристина чуть не свалилась с камня, но удержалась за моховую поросль. Она была в шоке от невесть откуда взявшегося желания. Что это с ней? Как такое могло прийти ей в голову?

Громкий плеск воды вернул ее к реальности: на берегу появился Ник. В одной руке он держал несколько длинных стеблей с белыми цветами. Подойдя к Кристине, он вплел благоухающие головки цветов в ее волосы.

– Ну вот, это вместо потерянного венка. А тебе очень идут цветы в волосах. Я не знаю, как они называются, растут тут в одной заводи, с берега не достанешь.

Кристина молча смотрела на него. Вдруг улыбка исчезла с лица Ника, он приблизился, обнял ее, и от его поцелуя у нее тут же закружилась голова.

Он провел рукой по ее спине, и ее кожа мгновенно покрылась мурашками. Еле заметные, почти неощутимые прикосновения кончиков его пальцев к спине и обнаженным плечам заставляли ее глубоко и часто дышать.

Закрыв глаза, Кристина обхватила Ника руками за шею, прильнув к нему всем телом, но через мгновение почувствовала, что он замер.

– Кристи, посмотри на меня, – услышала она его хриплый срывающийся голос.

Удивленная, Кристина взглянула на него и была потрясена выражением его глаз, в которых читались страсть, смятение, и такая любовь, что у нее внутри все оборвалось.

Она подняла ладонь к его лицу. Ноздри его тонкого носа подрагивали от возбуждения.

– Ты для меня дороже всего на свете, Кристи. Дороже самой жизни. Ты – единственное, ради чего стоит открывать глаза каждое утро. Я так тебя люблю, что мне больно даже думать о том, что однажды тебя не будет рядом. От этих мыслей мне становится нечем дышать. А ведь завтра ты уедешь, и я…

Не закончив последнюю фразу, Ник вновь склонился к ней. Он целовал ее страстно, беспорядочно – лицо, шею, руки… От него исходил свежий запах воды, травы и сосновой смолы. По гладкой коже стекали тоненькие струйки воды.

– Ник, подожди, – неожиданно выдохнула Кристина и отстранилась. – Постой, не надо. Я не могу… то есть нет, я… Прости…

– Ты ничего не бойся, Кристи, – прошептал Ник в ответ на ее бессвязный слабый протест, – доверься мне. Неужели ты думаешь, я способен сделать что-то против твоей воли?

Она беззвучно, одними губами, ответила: «Нет».

– Хорошо, – он отпустил ее. – Тогда, мне кажется, нам пора спать, уже поздно.

– Да, наверное. Скажи, ты не обиделся?

– Нет. Я же сказал, что буду тебя ждать. Значит, буду.

Устроившись в спальном мешке, одном на двоих, Кристина сонно прижалась к Нику. Ощущение полноты жизни, счастья, умиротворения переполняло ее до такой степени, что, казалось, вынести это просто нельзя.

Она приподнялась на локте и посмотрела на Ника. В ночном полумраке его влажные волосы матово поблескивали, тени подчеркивали тонкие черты лица, прямой контур носа, припухлость невероятно чувственного рта.