Раздраженно откинув со лба выбившуюся из-под чепца прядь волос, она кивнула двум другим служанкам и, стуча каблучками, проследовала мимо них в прачечную с охапкой одежды для стирки.

– Это чего это она такая взмыленная?
– проворчала ей вслед кухарка.

Конни вернулась уже через минуту, поправляя на ходу передник.

– Вот чего это она меня вечно другим именем зовет?
– выпалила она, опускаясь на скамейку рядом с Мод.
– Будто у меня своего нет!

– Это ты о ком? Каким таким именем?
– уточнила та, небрежно пододвигая Конни еще одну кружку чая.

– Дженни, каким еще!
– огрызнулась она.

Мэри и Мод многозначительно переглянулись.

– Разве такое уж сложное у меня имя?
– раздосадовано продолжала Конни.
– Никак не возьму в толк - мисс и вправду не может его запомнить или просто насмехается? А может, хозяева решили мое имя поменять, только мне не сказали? Некоторые любят всех горничных по-своему называть, точно и не крестили нас вовсе другими именами, - она сделала быстрый глоток.
– Но почему же Дженни?

Кухарка задумчиво покрутила в руках кружку.

– Так ведь Дженни - имя той самой девушки, что работала у нас до тебя, - наконец произнесла она.
– Ну, знаешь, та самая, на чье место тебя приняли...

– Так это которая... Покойница же она!
– пробормотала Конни испуганно.
– Но почему тогда мисс зовет меня ее именем?

– Ох, Конни, - Мод снова покачала головой, - знала бы ты, как мисс Амелия переживала, когда бедняжка скончалась - ведь они с ней так хорошо ладили.

– Да, кажется, вы упоминали об этом, - Конни вздохнула.
– Но все равно я не понимаю...

Мэри снова отложила шитье.

– Так ведь у нее ближе, чем Дженни, никого и не было, - пояснила она.
– Дженни не только прислуживала - они и сплетничали обо всем, и смеялись там, наверху, прямо как настоящие подружки. Дженни-то свое место знала, но вот молодая мисс только ее и признавала. Даже когда Дженни чем-то занята была, и миссис Черрингтон меня посылала помочь мисс Амелии одеться, так она всегда грустила и о Дженни спрашивала. Мне это всегда неправильным казалось, так с хозяйской дочерью сближаться, но что я могла сделать.

– У нашей мисс никогда других подруг и не было, - вставила Мод, - вот она в Дженни и вцепилась. Она была девочкой хорошей, покладистой, молоденькой совсем...

– Сколько же ей было лет?
– Конни и думать забыла про чай.

– Двадцать четыре должно было стукнуть. Никто и не думал, что такая молодая женщина так неожиданно умрет!

– Вот уж верно, - согласилась кухарка, поправляя сползший с колен плед.
– За неделю сгорела, кто же думал! Мы уж видели, что ей все хуже и хуже, только что можно было сделать? Все время в лихорадке была, вся целиком сыпью покрылась, мы уж перепугались-то как! Даже хозяйский доктор приходил, такой важный, с очками. Послушал ее, посмотрел, сказал, что бедняжка где-то тифом заразилась. Только вот помочь уже не смог, слишком поздно было.

Мод склонилась над кружкой, размешивая сахар, а затем продолжила:

– Да и без доктора все ясно было. Через три дня уж и схоронили нашу Дженни...
– она задумчиво отхлебнула.

...Тот пасмурный, промозглый день, когда хоронили Дженни, был еще свеж в ее памяти - да и немудрено, ведь с той поры и месяца не прошло.

Хотя стояла уже середина мая, дождь над Лондоном моросил неделю кряду. Погребальная процессия выглядела особенно печально и гнетуще под свинцовым небом. Похоронное бюро и семья Черрингтон, сделавшая все для того, чтобы их горничную погребли, как подобает, приложили достаточно усилий, чтобы процессия выглядела соответствующе печальному событию, однако когда они добрались до Нанхэдского кладбища, вымокшие лошади и траурные повозки являли собой довольно жалкое зрелище.

Само кладбище казалось еще более безрадостным и безнадежным. Повсюду простирались аккуратные ряды одинаковых безликих могил, довольно тесно прилегавших друг к другу, и возвышались скромные надгробия, похожие, как приютские детишки в одинаковых серых рубашках. К счастью, ни слугам, ни тем более хозяевам не пришлось созерцать тех ужасов, которые Мод когда-то видела на кладбищах для нищеты - ни общих безымянных могил, ни мародеров, ведущих свой грязный промысел едва ли не среди бела дня. Нет, Нанхэд угнетал лишь своим безмолвием и удручающей тишиной.

Пока пастор монотонно говорил слова молитвы, дождь все продолжал моросить, осыпая холодными мелкими каплями кутающихся в плащи и накидки людей, могилы и гроб с бедняжкой Дженни. Ее бледное, словно вылепленное из воска лицо выглядело старше, чем обычно. Безучастные фигуры присутствующих, явившихся попрощаться с усопшей, казались такими же одинаковыми, как и серые могильные камни вокруг. Мод зябла, несмотря на теплую накидку с подкладкой, наспех перекрашенную по случаю траура в черный цвет. Мэри, как и всем остальным слугам, пришлось поступить так же: ведь выкрасить старую вещь было куда дешевле и быстрее.