— А со мной поделишься?

— Сказал же, поделюсь. — Эд отложил пилку, критически осмотрел ногти, вытащил из кармана пиджака мини-диск. — Вот он, родимый. Мой подарочный вариант. Пользуйся, Оборотень, безвозмездно, то есть даром. Я тут знаешь что подумал? Хочу под «Готику» номер поставить. Только пока исполнителя с подходящей внешностью не нашел. Ты бы вот точно подошел. Жаль, что ты ушел из большого спорта. А прикинь, как было бы стильно! Ты выходишь в черном инквизиторском плаще с капюшоном, с зажженной свечой в руке, а потом — тра-та-та! Плащ падает в толпу ошалевших баб, а ты — в чем мать родила…

Нет, это не Эд. Зачем Эду, с его ярко выраженной нетрадиционной ориентацией, насиловать женщину? Женщина для него скорее конкурентка, чем объект сексуального влечения. Да и с «Готикой» все совсем неоднозначно. Надо включить диск Селене, вдруг узнает. Опять же, Эд точно не дурак, позволить жертве услышать такую специфическую музыку — это все равно что оставить на месте преступления свою визитную карточку. Нет, это не Эд, но возможно, кто-то из тех людей, которым он давал диск.

Тигра? Несерьезно. Трудно представить обласканного женским вниманием Тигру в роли маньяка-насильника…

Зверь? Степенный отец семейства, бизнесмен…

Херувим? Херувим отпадает сразу. Когда у тебя терминальная стадия рака, уже не до секса…

Алекс? Алекс — женщина…

У Дакера железное алиби. Когда во второй раз напали на Селену, Дакер был с ним в студии.

У Жертвы алиби на ту, другую, ночь…

Что же получается? А ничего не получается! Какой-то у него несерьезный список подозреваемых. А сердце чует — это кто-то из своих. Кто-то, кто хоть однажды побывал в «Тоске». Кто-то, кто слушает или хотя бы имеет представление о «Черной готике». Кто-то достаточно крепкий физически. Кто-то, у кого есть определенная, только ему известная цель…

Данила все больше и больше склонялся к мысли, что в том, что случилось с Селеной, секс — далеко не ведущий фактор. Слишком много оккультных атрибутов: полнолуние, плита, похожая на алтарь для жертвоприношений, черный лабиринт на плите, кровавый лабиринт на коже Селены, черные хоралы, срезанные волосы… Чертовщина какая-то! Бессмысленная чертовщина. Или не бессмысленная? Смысл есть наверняка, его только нужно найти. Время есть, впереди целая ночь.

Поиски в Интернете ничего не дали. Данила набирал в поисковике поочередно «оккультизм», «черная месса», «ритуальные жертвоприношения». Он побывал на сайтах доморощенных колдунов, магов и сатанистов. Он узнал уйму бесполезной информации о приворотах, отворотах, наведении порчи и сглаза. В поисках описаний лабиринтов он даже попал на сайт ландшафтных дизайнеров. Поиск не дал ничего. Ничего из того, что могло бы пролить свет на происходящее с Селеной и вокруг Селены. Даже единственный в России форум, посвященный «Черной готике», оказался приватным. Регистрация не помогла, новичков эти ненормальные не жаловали…

Данила искал, а в наушниках фоном звучали черные хоралы, гениальные, тревожные, похожие одновременно на молитвы и на заклинания…

…Прядь волос вспыхнула точно порох, затрещала, заискрила. Зрелище было завораживающим. На мгновение он даже забыл слова заклинания.

Непростительно! Он уже допустил одну ошибку. Больше не должно быть никаких осечек. В манускрипте сказано, что ритуал ускорит процесс.

Скорее бы! Времени осталось совсем мало…

«Прошу предоставить мне очередной отпуск…»

Селена отложила ручку и задумчиво посмотрела в окно. Все, с понедельника она уйдет в отпуск, а потом сразу в декретный. Какое счастье!

В последнее время она чувствовала себя хуже некуда. Внутренняя пружина все скручивалась и скручивалась. Каждый новый день Селена думала, что больше ей не выдержать, а пружина неумолимо делала новый виток.

Прошло уже три полнолуния с того, самого последнего сброса энергии. Что-то не то творилось с ее системой энергообеспечения. Сила накапливалась, концентрировалась, искала и не находила выхода. Селене было очень плохо. Вместо того чтобы набирать вес, она худела. Рос только ее живот, а сама она становилась тенью себя прежней. Она разваливалась на куски. Она больше не боялась никого и ничего. У нее просто не было сил бояться. Теперь она желала только одного — освобождения. Неважно отчего, неважно, каким образом…

Они готовились ко сну, когда зазвонил телефон. Данила бросил быстрый взгляд на Селену. Она никак не отреагировала на звонок, так и осталась сидеть, обхватив свой кажущийся огромным на фоне общей худобы живот. Где-то в глубине души мелькнуло раздражение. Данила ненавидел себя за это чувство, выжигал его каленым железом, а оно все равно возвращалось. Сначала каждый месяц, потом каждую неделю и вот теперь каждый день. Его Лунную девочку точно подменили. Теперь он жил с незнакомкой, молчаливой, замкнувшейся в себе…

Телефон не умолкал. Данила встрепенулся, снял трубку.

— Оборотень, приезжай в студию! Я тут кое-что нарыл! — Голос Лемонтия звенел от возбуждения.

— До утра не подождешь? — Данила самому себе боялся в этом признаться, но сердце радостно екнуло. Только бы повод уйти из дома оказался достаточно серьезным, чтобы не чувствовать себя совсем уж бездушным подлецом.

— Какое, на хрен, утро?! — завопил Лемонтий. — Приезжай немедленно! Я тебе кое-что покажу. Это касается Селены, — добавил он шепотом.