***

В конце 1950 года Отдел пропагады и агитации ЦК партии доложил секретаю ЦК о готовящейся постановке оперы в Большом театре:

"Опера "Самсон и Далила" Сен-Санса посвящена известному библейскому эпизоду борьбы евреев с филистимлянами. В центре ее действия древнееврейский герой Самсон… В опере, безусловно, имеются мессианские, библейско-сионистские черты… Можно привести целый ряд примеров… Хор евреев "Настало наше время"… "Празднуй, Израиль, солнце вновь засияло. Пал извечный твой враг…" Заключительные реплики Самсона приобретают… многозначительное символическое значение: "Пришла, пришла пора отмщенья!.."

Постановка этой оперы, отдельные ее эпизоды могут сыграть отрицательную роль стимула для разжигания сионистских настроений среди еврейского населения… Просим ваших указаний".

Последовало соответствующее указание, и Большой театр прекратил работы по постановке оперы "Самсон и Далила".

***

Из воспоминаний (Витебск):

"В нашей семье была толстая книга на языке идиш – Шолом Алейхем, "Избранное". Папа хорошо читал на идиш и знал местечковый диалект. Когда он читал, мы умирали от смеха.

Однажды отец пришел с работь раньше времени, взял эту книгу и сказал, что ее надо срочно сжечь. Он сел на стульчик перед печкой, долго смотрел на книгу, а потом бросил ее в огонь. Я стояла сзади него и видела, как плечи его вздрагивают. Я заглянула в лицо – по щекам текли слезы.

Потом он сказал маме, что, возможно, к нам придут с обыском…"

Судебные процессы первых послевоенных лет. Массовые увольнения евреев. "Дело М. Вейцман"

1

После войны в Министерстве государственной безопасности СССР работало специальное управление, которое пересматривало прежние дела, "необоснованно сданные в архив", арестовывало "враждебные и антисоветские элементы", в свое время не попавшие за решетку. Это управление завербовало десятки тысяч тайных осведомителей к выявлению "внутренних врагов"; в нем был создан особый отдел для борьбы с сионизмом и еврейским национализмом.

Следователь М. Рюмин показал после смерти Сталина: "С конца 1947 года в работе следственной части по особо важным делам начала отчетливо проявляться… тенденция рассматривать лиц еврейской национальности потенциальными врагами советского государства".

В. Гроссман:

"Государственный антисемитизм – свидетельство того, что государство пытается опереться на дураков, реакционеров, неудачников, на тьму суеверных и злобу голодных. Такой антисемитизм бывает на первой стадии дискриминации – государство ограничивает евреев в выборе местожительства, профессии, праве занимать высшие должности, в праве поступать в учебные заведения, получать научные степени и т. д.

Затем государственный антисемитизм становится истребительным…"

2

В 1949 году арестовали группу евреев Ярославского автомобильного завода; они вели "антисоветские разговоры" о том, что борьба с космополитизмом является на самом деле антиеврейской кампанией и усиливает антисемитизм. Из обвиняемых "выбили" признание, что главный инженер завода, лауреат Сталинской премии А. Лившиц руководил ими, и его тоже отправили в лагерь.

В 1950 году в Ростове попали на скамью подсудимых работники Научно-исследовательского института эпидемиологии и микробиологии. Их обвинили в умалении достижений советской науки и восхвалении науки на Западе, а также в "изменническом" желании уехать в Израиль. Б. Бир, Б. Гологорский, Н. Грозовский, Б. Зильберман и Я. Тарлавский были приговорены к 25 годам лагерей, А. Мильштейн и С. Пайкина – к 10 годам.

В 1951 году министр государственной безопасности сообщил в ЦК партии, что "считает необходимым" арестовать раввина Московской синагоги Ш. Шлифера. Оснований для этого было немало: Шлифер "организовал торжественные богослужения" в честь образования государства Израиль, призывал верующих евреев к "единению и спайке" и утверждал, что "синагога в условиях СССР – единственное легальное учреждение, где евреи могут поднять свои голоса". Кроме того, раввин Шлифер являлся членом Еврейского антифашистского комитета и был "близко связан с активными еврейскими националистами", которых уже арестовали.

Шлифер остался на свободе, однако в Москве арестовали престарелого И. Авербуха и несколько религиозных евреев, постоянно посещавших синагогу. Осенью 1951 года израильский дипломат передавал из Москвы: "В праздничные дни посетили синагогу… Вокруг нас атмосфера напряженности, страх приблизиться… Шпионы внутри синагоги следили за каждым нашим шагом".

В марте 1952 года попал в тюрьму академик Б. Збарский, руководитель лаборатории по сохранению останков В. Ленина. Збарский дружил с Михоэлсом и другими деятелями ЕАК; Сталину докладывали об его "антисоветских высказываниях", но окончательно судьба академика была решена, когда под его руководством провели неудачное бальзамирование останков монгольского маршала Х. Чойбалсана.