Он отправился в покои сестры, где Ксанвия по-прежнему томилась в заточении. Первый Советник решил, что настало время использовать снадобье, полученное от посла Казантара в обмен на две услуги. Одну он уже оказал: похитил из тайной канцелярии документ, доказывающий причастность императора к гибели отца этого несносного лорда Маграда. Ормак понятия не имел, для чего казантарцу понадобился обвинительный акт, но передал ему его, получив взамен флакон. Другую услугу ему еще предстояло оказать.

Сделка, предложенная послом, казалась Первому Советнику выгодной, особенно теперь, когда Ормаку предстояла свадьба с дочерью императора, и он не мог рисковать и позволить кому-либо дискредитировать его. Занятия черной магией были запрещены в Урдисабане, и увлечения Ксанвии могли стоить Квай-Джестре карьеры — он хорошо помнил, что произошло с императрицей Флабрией, практиковавшей колдовство и сосланной на остров, до которого она так и не добралась. Нет, не о такой судьбе мечтал Ормак.

Первый Советник от души радовался тому, что ему не пришлось самому плести интриги против Маграда. Тот сам подставил себя и лишился милости императора. А главное, Камаэль в сердцах пообещал выдать Армиэль, невесту вероломного Сафира, за Ормака. Приготовления к свадьбе шли полным ходом — император лично следил за тем, чтобы бракосочетание произошло как можно быстрее. Первый Советник ни разу не говорил с будущей женой и не виделся с ней наедине, но это нисколько его не заботило: высокий статус, который он получит после свадьбы, — вот единственное, что ему было нужно от этого союза. Роду Квай-Джестра предстояло вознестись на вершину власти, поскольку теперь именно Ормак должен был дать Урдисабану наследника.

К чувству радости примешивалось и другое — торжество победы над соперником. Сафир, этот сирота с большим кошельком, оказался в изгнании, и теперь его богатство отойдет в казну, а род будет предан забвению. Ормак даже подумывал о том, чтобы купить что-нибудь из недвижимости Маградов, — возможно, их фамильное поместье.

Но это все потом, а сейчас предстояло решить более насущные дела.

Когда Первый Советник подошел к двери, ведшей в покои сестры, четыре стражника почтительно расступились перед ним, а один достал ключ и отпер дверь. Квай-Джестра переступил порог и огляделся в поисках Ксанвии.

Та сидела на кровати спиной к нему, в ночной рубашке, хотя время давно перевалило за полдень и за окном светило солнце.

— Это ты? — проговорила она бесцветным голосом, не оборачиваясь. — Я ждала тебя.

— Брось свои дешевые фокусы! — ответил Ормак раздраженно. — Я знаю, что без своих машин ты ни на что не годна.

Ксанвия презрительно фыркнула:

— Так же, как ты без своих солдат, дорогой братец!

— Приказывать солдатам законно, — ответил Квай-Джестра, запирая за собой дверь взятым у охранника ключом, — не то что… — он брезгливо поморщился.

— Демонам? — договорила за него Ксанвия. — Брось, ты мне льстишь! На это способны только действительно могущественные маги. А я всего лишь пробую свои силы.

— И обходится это весьма недешево.

— Денег пожалел? — Ксанвия обернулась и в упор взглянула на брата. Ормак невольно вздрогнул.

— Император Камаэль не одобряет занятия черной магией, — сказал он, чтобы потянуть время. Ему нужно было собраться с духом.

— Старая песня! — девушка отвернулась. — Уверена, сам он знает не одно заклинание. Просто не хочет, чтобы другие обладали могуществом. Вдруг кому-нибудь придет в голову покуситься…

— Замолчи! — резко оборвал сестру Ормак, откупоривая флакон и выливая его содержимое в небольшой стакан, стоявший на столике возле кровати.

— Боишься, что кто-нибудь услышит? — усмехнулась Ксанвия, поднимаясь с кровати и подходя к окну. Ее стройный силуэт вырисовывался под прозрачной тканью ночной рубашки, и Ормак на мгновение отвлекся от приготовления зелья, не в силах справиться с собой — уже не один год его одолевал страшный порок, который он старался скрыть, но подозревал, что для сестры его преступная страсть не осталась тайной. «Наверняка она и сейчас дразнит меня!» — подумал он со злостью и быстро прошептал заклинание, в котором не было ни одного знакомого ему слова.

— Чем ты там занимаешься? — резко обернулась Ксанвия. — О, решил меня отравить?! — она презрительно скривилась. — Или, может… усыпить? — Она игриво подняла брови и направилась к Ормаку, покачивая бедрами. Он судорожно сглотнул. — Постой, я чувствую… магию! — Ксанвия недоуменно взглянула в лицо Квай-Джестры, и в ее глазах появилась насмешка. — Вот так так, братец! Сам обвиняешь меня в колдовстве и при этом не стесняешься заниматься этим прямо на моих глазах. Даже не знаю, как это назвать: храбростью или безрассудством! — Она остановилась напротив Ормака, глядя на него со смесью презрения и злости.