— Любой другой, да. Но ты ведь знал, что я жду от него известий. Разве не так?

Ее рука опустилась еще немного ниже и вдруг крепко схватила его.

Уильям скорчился, когда она сжала руку.

— Да, госпожа.

— Ты осмелился солгать мне, — прошипела она сквозь стиснутые зубы.

Уильям опустил голову на грудь.

— Я не хочу делить тебя с ним.

Зарычав, она оттолкнула его от себя.

— Из-за тебя один день прошел впустую. Тебя накажут.

— Как знаешь, — пробормотал Уильям.

Куин удивился, когда она повернулась и уставилась на него своими жуткими белыми глазами.

— Как его наказать? — спросила она.

Ответ не заставил себя ждать.

— Я хочу, чтобы он перенес те же муки, что и Йен. Пусть Уильям на своей шкуре испытает каждый удар плети, каждый порез. Да, чуть не забыл, выдери ему когти.

Уильям зарычал. Приняв стойку, Куин приготовился схватиться с ним, но Дейрдре встала между ними. Внезапно Уильям успокоился.

Куин вытаращил глаза, увидев с какой готовностью Уильям подчиняется ей. Он даже не сопротивлялся, когда двое стражников потащили его вон из комнаты.

— А теперь, — сказала Дейрдре, привлекая к себе его внимание, — время пришло. Иди за мной.

Ему было противно даже находиться рядом с ней, но требовалось разузнать как можно больше и передать братьям, чтобы те прикончили злобную дрянь.

Дейрдре не произнесла ни слова, пока они не достигли сводчатого коридора с двойными дверями.

Стоило ей приблизиться, как двери распахнулись настежь. Перешагнув через порог, он с любопытством и отвращением посмотрел на парящую над полом женщину в круге ониксового пламени.

— Разве не впечатляет?

Куин не мог понять, что это перед ним.

— Кто она?

— Она — жрица, маи, у которой особый дар предвидения.

— То есть она видит будущее?

Дейрдре пожала плечами.

— А ты пользуешься ее способностями?

— Разумеется.

Куин подошел ближе. Глаза женщины были открыты, но невидящий взор упирался в противоположную стену. Длинные черные волосы плавали в воздухе, как будто она находилась в воде. Судя по ее одежде, она находилась в заключении несколько веков, если не дольше.

Что-то знакомое было во внешности пленницы, словно он видел ее раньше. Она была молода. Руки свободно висели по бокам, а черное пламя, кажущееся нереальным, лизало ей кожу.

Куин потянулся, чтобы коснуться его рукой.

— Не смей, — остановила Дейрдре.

Он бросил на нее взгляд.

— Что это за пламя?

— Это сильная магия. Моя магия, Куин. Я могу пользоваться ее способностями, видеть будущее и сохранять ее в живых столько, сколько мне потребуется.

Куину показалось диким, что Дейрдре так мало ценит жизнь.

— Как давно она здесь?

Дейрдре усмехнулась.

— Не так уж давно. Она показалась тебе знакомой?

— Да, — осторожно признался он.

— Это Лавена, сестра Айлы. Много лет назад я заключила их обеих в темницу, а заодно и дочку Лавены.

При упоминании о ребенке Куин стиснул зубы.

— А что стало с ее дочерью?

Неожиданно дверь открылась и на пороге показалась девочка с иссиня-черными волосами, как у Айлы и ее матери. Холодные голубые глаза уставились на Куина.

— Кажется, ты говорила, что захватила их много лет назад.

Он поглядел на ребенка, которому никак не могло быть больше восьми лет.

Дейрдре кивнула.

— Так и есть. Только Грания навсегда останется такой, как сейчас.

Куин всмотрелся в нее и заметил ту же злобу в ее чертах, которую видел в лице Дейрдре. Пришло время призвать на помощь хитрость и коварство, как всегда советовал поступать отец, если нужно было выжить в окружении зла.

Грохот закрывшейся двери после ухода Куина еще долго звучал под сводами подземелья. Уныние и грусть овладели Маркейл. Чувства тяжелые и гнетущие, перебороть которые было невозможно. Куин снова оставил ее, и на этот раз ради благой цели.

В глубине души она понимала, почему Куин так поступил. В основе его решения сдаться Дейрдре лежали преданность и любовь к близким ему людям. Но ее вдруг охватил гнев на его братьев, которые могли бы прийти за ним, избавить его от рокового шага.