***

Слежку мы разбили на две смены. Одна ночь - Франкенштейн, другая - мы с двадцать первым. Как телепат, я первой напросилась на смену, ведь логично предположить, что они не станут тянуть с расследованием. Так и вышло: тем же вечером они наведались в полицейское управление. Мне пришлось подключиться к органам чувств одного из следователей, расследующих это событие. Ничего необычного он не знал, а следовательно, этого не узнали и ноблесс. Так что это не стоило головной боли и крови из носа, все же я еще не оправилась от допроса тех восьмерых.

– Если бы я не знал, то подумал бы, что ты тоже ноблесс, - отстраненно произнес волчара, провожая взглядом детей, выходивших из здания.
– У вас у всех столько силы... Глядя на вас, легенды о вампирах кажутся реальностью.

– Я человек, - отозвалась я, закинув в рот таблетку. Что там думал директор наш белокурый по этому поводу?
– И Франкенштейн тоже человек. Тебе это прекрасно известно. А вампиры... Знаешь, мне не часто доводилось встречаться с ними, но, уверяю тебя, ноблесс и вампиры не имеют почти ничего общего, хоть связь и видна отчетливо.

– Ничего общего?
– недоверчиво покосился на меня модифицированный.

– Почти, - припоминая путанные объяснения блондина, отозвалась я.
– Понимаешь, вампиры являются своеобразными мутантами, но не как вы, искусственными, а почти нормального происхождения. Ноблесс не обязательно пить кровь, она для них скорее как слабое лекарство, тогда как вампиры просто обязаны ее пить, чтобы выжить. С другой стороны, ноблесс, выпив кровь, получают власть над человеком, а взамен дают ему силы. Это и есть то, что называется контрактом. Но контракторы, кроме силы, получают еще и возможность самим заключать контракты и даровать силы. Их контракторы тоже не упускают случая получить влияние... И на самом низу этой пирамиды - вампиры, то есть те, кем был М-24 на момент нашей встречи. Еще способен на создание упырей, но уже чувствует необходимость периодически пить кровь.

– Нам в организации говорили иначе, - немного подумав, вздохнул волчара.
– Мол, вся эта раса, называется вампирами, а ноблесс - истинные ее правители. Впрочем, глупо ожидать, что организация будет делиться важной информацией с такими мелкими сошками...

– Не совсем, - покачала головой я. Поймав удивленный взгляд двадцать первого, я пояснила: - При случайном контакте вы могли спровоцировать ноблесс на агрессию неверным обращением и ухудшить их отношение к Союзу. Не говоря уже про необходимость в как можно большем количестве информации для успешного выполнения заданий. Вас не тренировали толком, не проводили занятий по тактике, у вас даже куратора нормального не было...

– Ну, неудачным экспериментам глупо ожидать иного, - с нечитаемым выражением лица вздохнул он. Опять рецедив депрессии? Хватит с меня!

– Эй...
– подойдя к нему вплотную, я дотронулась пальцами до уголков его губ и чуть сдвинула их вверх. Получилась своеобразная улыбка.
– Не недооценивайте себя, а то мы с Франкенштейном можем и обидеться, раз уж работали над вами. И вообще, на месте того, кто отвечает за подготовку рядовых агентов, я бы гоняла вас в хвост и гриву, но у вас не было бы провалов на заданиях.

– Ты и так нас гоняешь, - он наконец-то улыбнулся самостоятельно. Прогресс, однако.

– Дурачье. Я даю вам шанс выжить.

***

Через три дня я чувствовала непреодолимое желание убить одного мелкого блондинистого ноблесса. Расследует инцидент - ладно, мы не помогаем ему, но и не мешаем. Допрашивает М-21 - ладно, мы это предвидели. Но попытка наложить ментальный контроль? Да еще шкет наговорил двадцать первому много всякого и очень разного, настолько много и настолько разного, что мне пришлось посредине ночи подрываться с постели и нестись домой к Франкенштейну, чтобы вправлять мозги одной депрессующей волчаре.

– Говори.

– Не буду.

– Я заставлю.

– Пытайся.

– Харэ!
– скрестив руки на груди, я хмуро взглянула на двадцать первому.
– Не заставляй меня вламываться к тебе в мозги.

– Да пытайся сколько угодно, - огрызнулся он.

'Все вы горазды на это... Монстры. Впрочем, я сам не так уж и сильно отличаюсь.'

Захотелось побиться головой о какую-нибудь стену, а еще лучше - побить об нее голову Региса. Эмоциональный окрас последней мысли не оставлял сомнений. Двадцать первый и так комплексовал по поводу того, что он является результатом эксперимента, а тут еще я с моей помощью, из-за чего он медленно превращается в оборотня. И мелкий не нашел лучшего момента, чтобы потоптаться по больной мозоли...

– И что же тебя так огорчило?
– спокойно поинтересовалась я.
– То, что какой-то левый мальчишка начал катить на тебя бочку? Или из тебя под его словами комплексы поперли? Я была лучшего мнения о тебе, волчара.

– Даже ты не считаешь меня человеком.

Млять. Из-за этого? Впрочем, для большинства людей это действительно проблема.

– Успокойся, - села я на диван рядом с ним. Как бы не пришлось вмешиваться в психику, чтобы убрать это неприятие своей сущности...
– Просто скажи мне, что он сказал.