Но то, что сейчас было со мной, напоминало сильнейшее опьянение. Я даже пошатывался иногда, на мгновение теряя равновесие. Что, что произошло?

Предо мной заблестела водная гладь. Озеро. Была такая тихая ночь, что мне стало не по себе. Мои союзники — ветер, молния, буря, я повелитель этих стихий, и во время их буйства обретаю новые силы. Покой и безмолвие мне не друзья, хотя и не враги.

Я протянул руку к ночному цветку, недавно распустившемуся на берегу. Но он знал, кто я такой, и отклонил лепестки от моих пальцев. Я все же тронул его стебель. Тогда цветок завял и почернел. Гнев шевельнулся во мне.

И все же я не хотел разрушать странную идиллию, царящую над озером. Что изменилось внутри меня? Множество вопросов роилось вокруг, касающихся происходящего, но не мог я найти ответа. Я — который всегда имел столько ответов, сколько было нужно, был в смятении и недоумении.

Я смотрел на мир глазами ночной птицы, высоко летящей над землей.

Широкие пространства мог охватить взор, и в этих краях раскинулись поля, возделываемые разумными, деревни и города, в которых они жили; леса, пристанище многих жителей мира, реки и озера, около одного из которых сидел я. Вдалеке на горизонте темнела полоска океана, охватывающего половину Эрнина и единственного подчинившегося мне не полностью. С другой стороны слабо светлел закат, а океан напротив уже начинал освещаться зарею. Мир темно-зеленый, коричневый и многоликий распростерся подо мной.

Плеснула рыба хвостом, и я очнулся от транса. Я не знал, что произошло, но чувствовал, это окажет такое же влияние на мир, какое оказал Ауреин, уступив мне место на скале.

Ауреин!.. Я вспомнил Дракона и свою ненависть к нему. И вдруг понял, что ненависть поблекла, утратила ярость и ожесточение. Сейчас я почти готов был простить его пренебрежение мной. Три тысячелетия гнева почти канули в один день странных переживаний.

Это не могло быть действием заклятий врагов, или даже самого Ауреина, я бы почувствовал чары. Нет, это менялся я сам. Менялся катастрофически быстро, разрушительно и, наверно, неотвратимо. Что произошло?

И тогда я обратил немой вопрос к безмолвному миру, окружавшему меня. Я призвал Валорет, покровительницу лесных и озерных созданий. Слабо светящийся призрак духа возник на середине озера и медленно двинулся ко мне.

— Не могла я предположить, что Аур когда-нибудь призовет меня, — слабо прошелестело в воздухе, когда Валорет приблизилась ко мне. Призрак состоял из тумана, испускающего собственный свет, не дающий тени. — Что ты хочешь от меня, колдун.

Я некоторое время размышлял, что ответить. Девять духов были мне подвластны: Хаффур, великий демон Ночи, Алареа, дух Огня, Ариус, магистр подгорных пространств, Деспант, правитель Океана, Рахвис, рождающий бури и ураганы, беспечная Сай, несущая закат и зарю, Меарсин, проводник Дня, Ланнис, покровитель Воздуха, и Валорет, дух зеленых просторов Эрнина.

Самой разумной, спокойной и милосердной была Валорет. Мне бы стоило поговорить с Хаффуром, моим самым первым союзником, с самого начала ставшего военачальником моих Темных войск. Но я вызвал Валорет.

— Что я хочу? Я не прочь и сам узнать это. Скажи мне, прекрасная, отчего я не могу найти себе места в этот день. Вчера я шел узнать, что есть в моих краях. Я не узнал ничего нового, все осталось так же, как было прежде. Но почему тогда я мечусь теперь, словно нигде в этом мире, мне принадлежащем, нет ни клочка моей земли. Ни одна мысль не остается надолго жить в моей голове, а заменяется другой, еще менее долговечной.

Я пьян, хотя не пил ни капли, да и не могу опьянеть. Поведай, Валорет, что со мной.

Тихий удивленный вздох разнесся над озером после моих яростных речей, одновременно успокаивая разбуженные воды. Призрак слабо замерцал.

— Как ответить? Мне известны эти ощущения, но я совсем не уверена, что причина их у тебя та, что их вызывает. Ты просто не можешь сделать это.

Для этого нужно иметь чувства, а ты, Аур, давно их уничтожил в своей душе. Нет, это невозможно, хотя другой причины я не знаю.

— И что же это? — я призвал все свое умение владеть собой.

— Смертные называют это любовью, — Валорет повернулась и двинулась прочь. Оглянулась: — Но ты ищи другое, из-за чего волнуешься. Любовь тебе недоступна, — прошелестело над озером, а потом призрак растворился в воздухе.

Я долго смотрел в темную глубину озера, прежде чем шевельнулся и встал.

Руку протянул я к другому ночному цветку, но на этот раз растение не отклонилось от жеста и не погибло от прикосновения. В смятении я медленно пошел обратной дорогой к постоялому двору.

Любовь… Что она имела в виду? Я знаю, что такое любовь, я часто наблюдал ее у разумных, и не сказал бы, что она пробуждала во мне какие-то отклики. Некое состояние разума и тела, обычно присущее двум близким по духу существам и побуждающее их на странные решения и поступки. Но для этого необходимо иметь чувства и кого-то, к которому их проявлять. У меня же не было и не могло быть ни того, ни другого.

Валорет сказала верно. Жизнь, чувства и эмоции, что остались во мне, заключены в Магии и посвящены ей.