— Но вместо этого я могу подарить вам новую любовь.

Она отрицательно помотала головой, ее желание было непреклонно.

— Нет, Том. Нет.

— Мне все равно, что вы тут сейчас говорите. Я не отступлю. Ничто в мире не остановит меня, вы все равно будете моей. Мы созданы друг для друга! — Он подошел к ней, нисколько не сомневаясь в том, что стоит ему только взять ее за руки, как она перестанет сопротивляться. — Моя любимая!

— Стойте. Я выхожу замуж за Константина Дашкина. — В первое мгновение она даже не поняла, какие слова непроизвольно слетели с ее губ.

Уоррингтон замер на месте, ошеломленный, потрясенный, с застывшим в глазах недоверием. Он побледнел как полотно, затем его щеки покраснели от охватившего его гнева. Маргарите было грустно видеть, как сильно омрачилось его лицо, какая невыразимая мука отразилась во всем его облике. Уоррингтон почти упал в стоявшее рядом кресло, уронил подбородок на грудь и, упершись локтями в колени, обхватил в отчаянии свою голову руками.

— Даже не знаю, как я смогу это пережить, — каким-то безжизненно-бесцветным голосом произнес он.

Маргарита никогда прежде не видела столь неприкрытого отчаяния. Ужасно было видеть здорового сильного мужчину в таком состоянии.

— Не огорчайтесь, Том, — ласково попросила она и присела рядом с ним, встав на одно колено. — Мне не хотелось обижать вас, но я должна была вам все открыть.

Через несколько минут он опять приподнял голову, но теперь, совсем неожиданно для Маргариты, в его глазах блистала самая откровенная ярость.

— Нет, я так просто не отступлю! Я ни за что не смирюсь и поверю только тогда, когда увижу вашу свадьбу! — Он обхватил ее лицо руками и страстно поцеловал. Маргарите не удалось избежать поцелуя. Затем он встал и быстро вышел из комнаты, она же осталась сидеть на полу, потрясенная и опечаленная.

Когда в комнату вошла Изабелла, Маргарита по-прежнему сидела в глубокой задумчивости на полу.

Императрица приняла Маргариту в личных покоях — во время утреннего туалета. Елизавета сидела за туалетным столиком, ей делали маникюр.

— Ваше императорское величество, — почтительно обратилась Маргарита. — Мне бы хотелось узнать, что мне надлежит делать. Я по-прежнему придумываю эскизы платьев и отсылаю их в Петербург. Но было бы лучше, если бы я лично присматривала за шитьем ваших нарядов. Не пора ли мне вернуться в Петербург?

— Неужели вы не хотите остаться при моем дворе?

— Что вы, ваше величество, я понимаю, какая это высокая честь. Но я прибыла в Россию, чтобы предоставить все мое искусство без остатка на службу вашему величеству.

— Не вижу здесь никаких препятствий. В вашем распоряжении находятся лучшие дворцовые вышивальщицы, тогда как вы служите мне в качестве личного модельера. Мне будет только приятно, если подобное положение сохранится и после вашей свадьбы с майором Дашкиным.

Маргарита открыла рот от удивления:

— Я не…

— Вы до сих пор не приняли его предложения? Я так и знала. Как офицер моей личной гвардии, он обязан был испросить у меня разрешения на брак, и я дала ему его, но причина здесь в другом. После награждения вас моим портретом вы так и не получили никакого официального назначения при моем дворе. Хотя я замечаю вас на каждом из устраиваемых балов. Надеюсь, вскоре этот досадный промах будет исправлен с помощью майора Дашкина. А теперь ступайте.

Маргарита вышла, страшно разозленная. Какое все они имеют право вмешиваться в ее личные дела? Она француженка, а не российская подданная. Если бы ей не нравилась ее работа и достигнутое с таким трудом положение при российском дворе, то, возможно, она в ту же минуту отправилась бы обратно в свою любимую Францию!

Однако ей совсем не хотелось бы расставаться с Константином. Он привнес столько радости и счастья в ее жизнь, сколько в ней никогда прежде не было, если не считать встреч с Яном и в особенности последней встречи, когда он подарил ей картину. Она привезла картину с собой в Москву и повесила ее в своей спальне. Картина по-прежнему не давала покоя Маргарите своей загадочностью, смысл которой она никак не могла уловить.

В день награждения Маргариты портретом императрицы Константин весело подшучивал над ее новым положением в обществе, которое позволяло ему жениться на ней, но когда он просил ее руки, то был совершенно серьезен. Это произошло на дружеской вечеринке, когда он отвел ее в сторону от своих друзей, в альков, укрывшись за его занавесью.

— Мне надо кое о чем вас спросить, — начал он спокойно и даже торжественно, когда они уселись рядом. — Вы выйдете за меня, Маргарита? Я понимаю, что мы не слишком долго знаем друг друга, но мне этого вполне достаточно, чтобы узнать и полюбить вас. Я уверен, что наш брак будет счастливым. А вы как считаете?