Было много такого, что тетя Салли делать не умела и не желала, зато готовила она превосходно, ко всеобщему удовольствию. Джерри никогда раньше не ела такого вкусного жаркого.

Поднеся вилку с кусочком мяса ко рту, она вдруг услышала шаги Джима Конрада в коридоре. Она узнала его по походке — тяжелой и твердой. Девушка продолжала есть, но с сердцем ее при этом творилось что-то неладное — оно запрыгало, как белка в клетке. Джим остановился на пороге кухни и посмотрел на нее.

— Мы с вами уже знакомы, встречались сегодня. Джеральдина Мередит… если помните, — заговорила Джерри.

— А почему вы ужинаете здесь в такой час и совсем одна? — спросил Джим. Голос у него был сердитый.

Джерри подняла на него глаза, в которых вспыхнул внезапный гнев.

— А с какой стати вы пришли и наблюдаете, как я ем тут одна, в такой час, совсем один… мистер Конрад? — Какое-то глупое озорство заставило ее сказать ему колкость в ответ на его авторитарный тон.

Он вошел в кухню, развернул к себе стул из гнутого дерева и сел.

— Потому что теперь, к вашему сведению, я тут главный и за все отвечаю, — сообщил он. — Так что, боюсь, у меня к вам будет еще много вопросов.

Джерри продолжала есть. Сердце у нее билось часто, неровно. Наверное, от усталости, подумала она. Когда человек переутомляется, такое бывает. Все дело в усталости.

— Вы меня не поняли, — важно проговорила она. — Моя мать вряд ли в состоянии кого-то кем-то назначать… К тому же…

Он кивнул:

— Я знаю. К вам скоро должен приехать управляющий, очень надежный… вы говорили. Кажется, друг семьи?

Ей показалось или она расслышала насмешливую нотку в его голосе? Джерри внимательно посмотрела на него.

— Да, верно, — сказала она наконец, — просто замечательный человек. И очень воспитанный. Он будет руководить тут всем.

— А пока его здесь нет, — тихо сказал Джим Конрад, — я буду этим заниматься. Кстати, кем мне вас считать, мисс Мередит, — работником или владелицей? Вам платят жалованье или вы занимаетесь ранчо из любви к этому делу?

Джерри вспыхнула от злости. Несмотря на краску, залившую ей щеки, она старалась говорить спокойно.

— А это вас совершенно не касается, — отрезала она и сама поразилась, как смогла так легко произнести подобную грубость.

— Нет, касается. Видите ли, я действую на основании общей доверенности. Вам известно, что это такое, мисс Мередит? — Он позволил себе улыбку.

Джерри пропустила мимо ушей его насмешки.

— Кто дал вам доверенность?

— Ваша мать. Все уже подписано и засвидетельствовано. Она у меня вот тут. — Он постучал по карману пиджака.

— Но моя мать… она не в состоянии…

Он смотрел на нее в упор с откровенным вызовом.

— Вы готовы официально и в законном порядке признать вашу мать умственно невменяемой… доказать, что она не отвечает за свои действия?

Джерри вскочила. Она положила руки на стол и подалась вперед:

— Мистер Конрад! Джим Конрад. Как вы смеете?..

— А вот так и смею, — ответил он. — Эта бумага дает мне право распоряжаться здесь всем до тех пор, пока вы или кто-то другой не оспорит мое право. А для этого вам придется…

Он не закончил, но Джерри поняла о чем речь. Они попали в ловушку, оказались в руках у этого ловкача. Чтобы отобрать у него обратно ранчо, они должны были объявить мать сумасшедшей, выставить ее на посмешище перед всеми соседями.

Лицо Джерри стало совершенно белым.

— А теперь сядьте, Джерри, и выслушайте меня.

Джерри села, но не потому, что он ей велел, а потому, что ноги у нее внезапно подогнулись. Оставалась надежда только на банковского управляющего — теперь только он сможет вызволить их, когда приедет…

— Вот так-то лучше, — сказал Джим Конрад. — Сейчас принесу вам стакан воды.

Он пошел к холодильнику, который каким-то чудом все еще работал, вынул оттуда кувшин с водой и налил немного в стоявший перед ней стакан. Затем уселся за стол напротив нее.

Говорил он очень тихо, но даже в этом тихом голосе чувствовалась несгибаемая сила, и в глазах светилась такая же несгибаемая воля. Джерри поняла еще прежде, чем он заговорил, что она с ним не справится — этот мужчина слишком силен для нее. Он всех их поймал в западню, и его воля была как железная решетка, за которой они теперь оказались.

— Выслушайте меня внимательно, — сказал он. — Я очень хороший скотник, и у меня есть средства. Вам не стоит меня бояться. Я уже связался по рации с владельцем ранчо «Рулу». Кто-то все равно должен вам помочь выбраться из безнадежного положения. И я тот самый человек. Я все беру на себя, а ваша мать может по-прежнему высоко держать голову и смотреть в глаза соседям — теперь у нее будет личный управляющий, доверенное лицо, а это гораздо лучше, чем приезжий управляющий, присланный из банка, чтобы не дать ранчо окончательно разориться, согласны? И я настаиваю, чтобы к вашей матери пригласили врача. Я попросил людей с фермы «Рулу», и они уже нашли врача, который скоро будет здесь проездом. Он приземлится там, на соседней ферме, а управляющий привезет его сюда на машине.