Пяльтесь, пяльтесь, – зло подумал Император. Лодыжку каждого карлика охватывало массивное железное кольцо, от него тянулась цепь, скользившая по общей связке. Импов намертво приковали к мельницам.

В треске, скрежете и шлёпанье шаги правителя Мельина почти не слышны. Он идёт наугад по широкому проходу, как ему кажется – к стержню, к оси, нанизавшей на себя все каверны под башней Нерга. Император не сомневается – его присутствие замечено. Хозяева не замедлят устроить тёплую встречу.

Может, стоит их слегка поторопить?

Император выдернул меч, примерился. Оси, конечно, толстые, но выкованный гномами клинок способен разрубить и не такое.

Взмах. Облако искр, пронзительный крик рассечённого железа, скрежет рвущего металла и ломающихся зубьев. Чёрные импы, вереща, брызнули кто куда, насколько позволяли цепи: огромное колесо, словно сбившееся с пути закатное солнце, обрушилось вниз, круша и ломая тяги, шкивы вкупе с прочей механикой.

– Что, и это вас не расшевелит? – Император замахнулся вторично.

– Нет нужды портить наше имущество, – ядовито проговорил змеиный голос сзади.

Ну, конечно. Всебесцветные, как оказалось, обожают дешёвые театральные эффекты. Не так-то вы «погружены в познание», нергианцы.

Облачённая в просторную накидку-пелерину фигура парит над полом, руки скрещены на груди, капюшон, естественно, низко опущен.

– У вас, как я вижу, не принято показывать лиц. – Император сделал шаг, даже не потрудившись опустить клинок.

– Что нам ваши человеческие обряды? – сварливо отозвалась парящая фигура. – Я знал, что ты придёшь, правитель Мельина. Нерг хочет предложить тебе сделку. Очень выгодную, должен заметить.

– Всегда готов выслушать разумное предложение. – Император не остановился.

– Только не стоит тыкать в меня всякими острыми железками. Предупреждаю сразу – это бесполезно.

– Зачем же тогда предупреждать?

– Исключительно с целью сохранения твоего душевного равновесия, правитель людей Мельина, – ехидно заметила фигура.

– Ближе к делу, если возможно. – Слова Императора звенели льдом. – Там гибнут мои легионеры. Я хотел бы свести потери к возможно наименьшим.

– Всё очень просто. И уже излагалось тебе. Нерг закрывает Разлом и покидает Мельин. Империя остаётся один на один с козлоногими, но тут уж твои легионы должны справиться.

– Прекрасное, щедрое предложение, – усмехнулся Император. – Я б даже не торговался, если бы не ваша репутация, всебесцветный. Если б не ваш обман с обещанной помощью. Не спрашиваю, зачем вам это понадобилось, но…

– А я отвечу! Возьму, да и отвечу! – запальчиво бросил нергианец. – Нам требовались человеческие жизни. Чем больше, тем лучше. То, что ты видишь здесь, – фигура небрежно повела рукавом, Императору он показался пустым, – не единственный наш способ обретать и направлять силу.

– Ничего удивительного. Вы точно такие же, как безумные аколиты Бесформенного, – пожал плечами Император. – Вся ваша магия-шмагия – человеческие жертвы. Сила крови. Ну, смотри, у меня она течёт. Подходи и бери.

– Именно это мы и собирались сделать, – последовал ответ. – Но, по здравому размышлению, проделав соответствующие расчёты, решили предложить тебе следующее: ты добровольно приносишь себя в жертву…

Правитель Мельина коротко и зло рассмеялся:

– Придумай что-нибудь позабавнее, нергианец. На роль шута ты годишься не очень.

– Ещё нам нужны жизни Сежес и твоей Дану, – невозмутимо продолжал всебесцветный. – Тогда мы закроем Разлом. Высвободив ту силу, что ты и чародейка вынесли из пирамиды, и добавив память Деревянного Меча.

– Ага, – кивнул Император. – Прекрасный план. Вот только одна беда – я на слово Нерга больше не полагаюсь. Ты знаешь, бесцветный, я с радостью пожертвую собой ради Мельина, но только зная, что жертва моя не останется напрасной. Поэтому сперва вы закрываете Разлом – а потом я ваш. Как тебе такое предложение?

– Не пойдёт, – проскрипел нергианец. – Без жизненной эссенции вас троих мы ничего не сможем.

– Тогда сделки не будет. Тем более что ваш посланник уверял меня, будто бы Нерг не цепляется за физическое существование и в любой момент готов покинуть Мельин.

– Это так, – кивнула фигура. – Но ничего иного мы предложить не можем.

– И ты рассчитывал, что я соглашусь на столь нелепое предложение?

– Нет, – вдруг хихикнула фигура. – Я рассчитывал, что ты слишком поздно заметишь мою западню.