Приподнявшись на локте, Ли оценил посланный ему «подарок». Стрела толщиной в восьмую часть пяди ушла в деревянную стену почти на половину своей длины. Можно было не сомневаться, что наконечник, который они извлекут оттуда, окажется из числа стальных бронебойных приспособлений, пробивающих навылет даже пластинчатые латы императорских всадников.

Ёми, пригнувшись и сжимая в руке свой короткий меч, появившийся из складок платья как по волшебству, замерла возле окна, выглядывая наружу.

– Монастырская пагода напротив, — коротко бросила къёкецуки. — Далеко. Хороший стрелок. Очень хороший. Уже ушли.

– Кто–то из ваших знакомых, тайпэн? — поднимаясь и отряхиваясь, спросил Канг.

– Похоже на то, — в глазах у Ли холодная расчетливая ярость уже сменила прежний неконтролируемый гнев. — И я догадываюсь кто именно.

– Ётёкабу, — согласилась Ёми.

– С этими могут возникнуть серьезные трудности, — заметил Канг. — На стражу и дзито вам лучше не рассчитывать, а военных гарнизонов поблизости немного.

– Не беспокойтесь, — заверил его Ли. — Я знаю, у кого попросить помощи, и знаю, что они не откажут.

– Видимо, стоит распустить собрание, — заметил чиновник.

– Ни в коем случае! — отрезал Хань, приводя в порядок свой костюм. — Ётёкабу хотят убить меня, или запугать, как это получилось у них со многими другими, но я не стану укреплять их надежду, сорвав совет с каганами из–за такого мелочного эпизода, как попытка лишить меня жизни.

– Но манериты все равно узнают об этом, также как и стража, которую я обязан известить.

– Разумеется, но они узнают о случившемся лишь к вечеру, и, я уверен, это даст им лишнюю пищу для размышлений.

Шумные красочные гуляния начались на улицах Сианя еще днем, но истинный свой размах праздник набрал лишь к вечеру. Яркие разноцветные гирлянды и горящие фонари заполонили собой даже самые глухие и мрачные места, а на центральных улицах среди нарядных горожан и суетливых лоточников с полными коробами сластей, масок, хлопушек и искрящихся огненных палочек в причудливых танцах кружились артисты, акробаты и жонглеры. Высоко над ними на натянутых нитях тонкого шпагата канатоходцы с бамбуковыми жердями и бумажными веерами выделывали забавные и опасные пируэты, заставляя зрителей восхищаться и замирать от ужаса одновременно. Пары циркачей в гротеских костюмах тигров с огромными губастыми головами, совсем не похожими на настоящие морды полосатых хищников, смешили людей, прогуливаясь своей волнистой походкой по берегам маленьких прудов, воды которых были усеяны бумажными цветами, масляными лампадами на камышовых плотах и маленькими лодками с влюбленными парочками. А на главной площади перед массивными воротами гарнизона на виду у высоких ступенчатых трибун и вычурно изукрашенных лож, где разместилась знать, извиваясь и струясь, разворачивал свои бесконечные кольца великий дракон, чья небесная чешуя переливалась золотыми отсветами. Длинные перья, покрывавшие белое брюхо этого подобия небожителя, спускались до самой земли, метя своими концами по брусчатке и полностью скрывая десятки человеческих ног, что придавало бутафорскому зверю почти живые черты. По улицам и паркам со смехом бегали дети, в ночном небе рвались лучащиеся фейерверки, и тихая приятная музыка струилась со всех сторон. Правда, отнюдь не все жители Сианя встретили день прославления предков Императора в столь радостной и веселой атмосфере.

Сладковатый опиумный туман, отдававший мятой и имбирем, еще окутывал мысли Го, когда он поднимался по лестнице к входным дверям игорного дома, где скучала остальная смена привратников. После того, как Вань пропал прошлой ночью, видимо, подвязавшись за тем непонятным тиданем, все проблемы мира обрушились разом на голову рябого дельца, которого и объявили виноватым во всем. С другой стороны «в наказание» Го определили в охрану злополучного притона, а в этом были и свои приятные стороны.

Не дойдя до маленькой комнаты, где сидели другие охранники, буквально пару шагов, Го услышал негромкий условный стук в железную пластину, прикрепленную с другой стороны дверей. Отодвинув задвижку, рябой выглянул в зарешеченное окошко.

– Да славятся предки Избранника Неба! — с хмельной усмешкой воскликнул новый посетитель.

Го приторно улыбнулся в ответ и шагнул к засову, делая знак привратникам, обернувшимся на звуки голоса, одновременно вытаскивая из рукава длинный прямой нож. Гостя у входа он прекрасно узнал и, похоже, было, что теперь о судьбе Ваня они смогут поговорить с клейменым кочевником долго и по душам. Если тот, конечно, действительно, хоть что–то знает об этом. Ведь, по–хорошему, зачем бы ему было приходить после такого? Хотя, с другой стороны, он мог и не знать, чьим человеком был Вань — ётёкабу или приставов. А возможно, кочевник просто отводил своим визитом подозрения, мол «а вот я здесь, а что случилось?». Мысли все еще путались в голове у Го, но в одном он был уверен, нож у горла тиданя быстро поможет ему установить истину.

Однако едва скрипучая дверь сдвинулась в сторону, в проеме вместо подвыпившего степняка появился рослый боец в полном кольчужном доспехе с увесистой деревянной дубинкой в правой руке. Пока рябой оторопело пялился на вошедшего, тот не стал слишком долго тянуть и применил свое оружие по назначению. Резкая боль от удара яркой вспышкой озарила сознание Го, а затем весь окружающий его мир затопила непроглядная тьма.

Игорный дом близ восточной стены конного базара стал этой ночью первым, но отнюдь не единственным заведением, принадлежащим ётёкабу, которое оказалось объектом внезапного нападения. Здесь была получена лишь первая информация, а через некоторое время отряды наемников Джао, Кун Лай, Гжень, Ксэн, Ябэ и еще нескольких самых крупных торговых домов стали точно также бесцеремонно вламываться и в другие игорные притоны, публичные дома и опиумные курильни, не имевшие, само собой, официального разрешения на свою деятельность. Каждый отряд купеческих воинов сопровождали приставы из соответствующего ведомства, сразу же фиксируя на местах нарушения имперских законов и всячески способствуя правильному проведению предписанных процедур. Там где наемникам не удавалось сразу попасть внутрь без лишнего шума, активно выбивались двери и оконные ставни, проламывались топорами стены, а иногда даже вскрывались полы.

Цель этих рейдов была двойной. Во–первых, внезапных гостей, разумеется, интересовала информация по другим притонам и захоронкам преступной сети, раскинувшейся в Сиане. Во–вторых, именно сегодня, пока на улицах веселилась нарядная толпа, а в воздухе сверкали разноцветные огни, тайпэн Хань хотел нанести ётёкабу максимальный урон «в живой силе и накопленных запасах снабжения», как выразился по этому поводу каган Торгутай. Второго такого шанса могло и не представиться.

Нукеры младшего кочевья Баин тоже не остались в стороне от происходящего. Их первым заданием стал захват большого торгового подворья на Дровяном съезде, где, как выяснилось, велась скупка краденного, а также контрабандная торговля оружием и редкими алхимическими ингредиентами. Внутри степняков встретило немало хороших бойцов, значительно отличавшихся от вышибал, попадавшихся в бедных районах, так что без крови и убитых в этот раз уже не обошлось. А чем дальше раскручивалась скрытая бандитская цепочка, и чем богаче и престижнее становились заведения, куда наемники и нукеры заявлялись с неожиданными визитами, тем ожесточеннее становилось сопротивления, и все больше росла опасность того, что лидеры преступников, которых искали с особым старанием, могут понять, что происходит и попытаются скрыться.