Я зевнул и потянулся, и тут мне вспомнились те двое незнакомцев, которых я видел днем у синота.

— Сегодня я видел у синота двоих мужчин, — сообщил Фаллону я.

— Чиклерос? — резко спросил он.

— Они были невысокого роста и темнокожие, с большими носами.

— Это майя, — сказал Фаллон. — Им просто любопытно, что мы здесь делаем.

— А почему бы вам не расспросить их об Уаксуаноке? В конце концов, это ведь их предки воздвигали этот город.

— Они наверняка ничего о нем не знают. А если даже и знают, то ничего нам не Скажут. Майя не интересуются историей своего народа и держатся подальше от развалин, будучи уверены, в том, что это творение рук злых великанов или гномов и людям не следует приближаться к заколдованным местам. Что вы думаете о руинах возле бассейна?

— Я не нашел никаких руин, — сказал я.

Холстед издал сдавленный смешок, а Фаллон расхохотался.

— Но их не так уж и трудно обнаружить, — сказал он. — Я, например, разглядел их с первого же взгляда. Завтра сходим туда вместе, и я все вам покажу и объясню, — это поможет вам понять, что мы здесь ищем.

Ежедневно Фаллон и Холстед совершали три-четыре облета местности, вручая мне после каждого пленки для проявления, а по вечерам мы просматривали их. С каждым днем круг поиска сужался, но результатов пока не было.

Мы с Фаллоном сходили к синоту, и он показал мне остатки строения майя. Оказалось, что я расхаживал совсем рядом, не замечая их, поскольку мне мешали густые заросли.

— Подойдите сюда, — с улыбкой позвал меня Фаллон, когда я начал растерянно озираться по сторонам, по-прежнему не видя ничего, кроме буйной растительности кругом. — Просуньте сквозь листву руку!

Я последовал его совету и ушиб о скалу свой кулак.

— А теперь отступите на несколько шагов и взгляните еще разок.

Я отошел назад, потирая костяшки пальцев, и прищурился: среди листвы я разглядел очертания строения.

— Здание, похоже, начинается вот здесь и кончается вон там, — неуверенно произнес я.

— Совершенно верно, вы его обнаружили.

Я уставился на свою находку, боясь, что она вновь исчезнет. Искусству маскировки я бы настойчиво посоветовал учиться именно в Кинтана-Роо: этот естественный камуфляж был просто великолепен! Любая армия могла бы позавидовать ему.

— Что это, как вы думаете? — спросил я у Фаллона.

— Возможно, гробницы Чака, бога дождя. Их часто строят рядом с синотами. Если желаете, можете очистить его от растительности, может быть, обнаружите что-нибудь интересное. Но только берегитесь змей!

— Может быть, я и займусь этим, если мне удастся снова найти это место, — сказал я.

— Чтобы добиться каких-то результатов, проводя в этих краях археологические изыскания, нужно иметь наметанный глаз,— не без самодовольства заметил Фаллон.— Иначе можно пройти через город и не заметить его.

Я мог легко себе это представить.

— Пол, наверное, уже заждался меня, — озабоченно посмотрел на часы Фаллон. — Мы вернемся с новыми снимками через пару часов.

Отношения между участниками экспедиции складывались довольно странные. Я чувствовал себя как бы лишним, поскольку толком не понимал, что происходит. Детали исследований мне были недоступны, а из профессиональных разговоров Фаллона и Холстеда, при которых мне иногда доводилось присутствовать, я понимал едва ли десятую долю. На другие темы они вообще не разговаривали друг с другом.

Фаллон обсуждал с Холстедом исключительно насущные проблемы, из чего я сделал вывод, что он не только недолюбливает коллегу, но и не доверяет ему. Впрочем, после разговора с Пэтом Харрисом, я тоже перестал ему верить. Я понимал чувства Фаллона, поскольку ему Харрис наверняка предоставил более подробный отчет о проверке Холстеда, чем мне.
–

Однако со мной Фаллон вел себя иначе. Незлобно посмеиваясь над моим невежеством в области археологии и полевых работ, он не пытался подавить меня своими познаниями и опытом, а терпеливо отвечал на мои детские вопросы, казавшиеся ему порой нелепыми. Мы частенько беседовали с ним перед тем, как отправиться спать. Фаллон оказался не только знатоком своего любимого дела, но и весьма начитанным и эрудированным человеком. Однако и мне удалось заинтересовать его своими опытами в области применения компьютеров в сельском хозяйстве, в частности на своей ферме Хейтри. Он тотчас же понял, Какие здесь открываются заманчивые возможности.

— Впрочем, пусть теперь всем занимается мой брат, — встряхнул головой он с некоторой досадой. — Как все-таки мало дано человеку времени на то, чем ему действительно хотелось бы заняться! — Он с тоской уставился в угол комнаты, погрузился в раздумья, помрачнел, и я извинился и пошел спать.

Холстед держался особняком, постоянно был угрюм и задумчив, меня демонстративно игнорировал и разговаривал со мной лишь в крайних случаях. Если же он снисходил до каких-то реплик, то в них непременно слышалась плохо скрытая насмешка, и я с трудом подавлял в себе желание двинуть по его ухмыляющейся физиономии. После просмотра и обсуждения пленок Холстеды сразу же уходили в свой домик.