Оглашение приговора было, однако, отложено на середину мая. Суд ссылался при этом на технические трудности, но большинство обозревателей считали эту судебную паузу политическим маневром. 27 апреля начинался визит Владимира Путина в Израиль, от которого Россия требовала выдачи акционеров «ЮКОСа» Л. Невзлина и М. Брудно. Близились и торжества по случаю 60-летия Победы. Некоторые из адвокатов были рады судебной паузе и стали выражать надежду на более мягкий приговор. Этим ожиданиям не суждено было сбыться. Оглашение приговора продолжалось в Мещанском суде больше двух недель и завершилось 25 мая. Суд счел вину М. Ходорковского и П. Лебедева доказанной и приговорил их к девяти годам заключения в колонии общего режима. Подсудимые не признали своей вины и вместе с адвокатами решили обратиться в суды более высокой инстанции. Нам предстоит, вероятно, еще долго следить за этим судебным разбирательством.

Было очевидно, что дело Ходорковского имеет характер прецедента. Многие задавались поэтому вопросом и об общей политике власти по отношению к самым богатым российским бизнесменам, и о судьбе отдельных олигархов, неприязнь публики к которым была очевидной. Известно, что на протяжении многих лет социологи задавали гражданам России вопросы не только об их доверии и симпатиях, но и о недоверии и антипатии к разным политикам и общественным деятелям страны.

В течение многих лет наименее популярным деятелем России был Анатолий Чубайс, которого также часто называли олигархом. Однако уже с весны 2004 года на первое место в этой номинации вышел Борис Березовский, опальный олигарх, который живет в Лондоне, но постоянно вмешивается в дела России и до сих пор владеет контрольным пакетом акций нескольких крупных газет и журналов.

Чубайс в 2004 году переместился в списке самых непопулярных лидеров на второе место, а третье место уверенно занял Роман Абрамович, олигарх и губернатор Чукотки. Но тот же Р. Абрамович прочно занял первое место в списке самых богатых граждан России, потеснив М. Ходорковского. Как известно, Р. Абрамович не возглавляет лично ни совет директоров, ни правление своей компании «Сибнефть», он здесь главный акционер и может поэтому не вникать в детали управления. Не слишком много он работает и в Анадыре, на Чукотке, его здесь вполне успешно заменяют вице-губернаторы. Абрамович ведет по преимуществу светский образ жизни и большую часть времени живет и путешествует за пределами России. В разные виды собственности за границей он вложил более 500 миллионов долларов. Компания «Сибнефть» уже подвергалась тщательным проверкам со стороны налоговых органов, и общие налоговые претензии к ней превысили два миллиарда долларов. Но это проблемы для правления компании, а не для ее главного акционера.

В российской печати много писали в 2004 году об Абрамовиче, и по числу упоминаний в печати он занимал среди олигархов второе место после Ходорковского. Заголовки статей весьма показательны: «Почему не тонет Абрамович?», «Как росло богатство Абрамовича», «Повторит ли владелец "Сибнефти" судьбу Ходорковского?», «Откроет ли Абрамович свои бухгалтерские книги?», «Блеск и нищета нувориша», «За сколько долларов купил Абрамович свой диплом», «Берегись, Британия!» и т. п. Много писали об Абрамовиче и в западной, особенно в британской печати.

В Лондоне осенью 2004 года вышла в свет книга Доменико Миджли и Криса Хатчинса «Роман Абрамович: миллиардер из ниоткуда». Шоу-продюсер Билли Гафф начал подготовку большого мюзикла «Красный Роман». Чем кончится эта странная и даже вызывающая карьера российского олигарха, которая напоминает азартную игру со все более высокими ставками? Авторы книги об Абрамовиче были уверены, что рано или поздно он «уйдет» из России. Они уверяли, что этот олигарх в хороших отношениях с В. Путиным. «Но как долго Путин будет защищать Абрамовича? – спрашивали они сами себя. – Он, как мы знаем, продал свою долю в алюминиевой компании "Русал" за несколько миллиардов и может вложить эти деньги в инвестиционный фонд или какие-нибудь международные активы. А в Британии Роману Абрамовичу ничто не угрожает, он будет здесь популярен, по крайней мере до тех пор, пока не расстанется с "Челси". Десятки тысяч болельщиков будут любить его, пока он платит игрокам и покупает новых звезд для команды» [63] .

Рост цен на нефть, а также на многие другие ресурсы, которыми располагает Россия, увеличивали в 2004 году доходы бизнесменов, занятых в этой сфере бизнеса. Это сверхдоходы, которые проистекают не из труда и талантов собственников, а из обстоятельств рынка, и некоторые из экономистов называют эти сверхдоходы природной рентой, которая должна идти народу и государству. В большинстве нефтедобывающих стран нефтяные компании уже давно национализированы. И в Норвегии, и в Саудовской Аравии, и в Иране, и в Венесуэле нефтяные промыслы – это национальное достояние. В России через налоги и таможенные сборы доля государства от продажи ресурсов в 2004 году существенно возросла, но сильно возросли и доходы большей части сырьевых олигархов. Эти доходы по большей части не вкладываются в экономику страны, а уходят из России. Мало кто из российских граждан может согласиться с подобным распределением национального богатства. Но у государства нет еще ясной политики в решении этих проблем.

На протяжении длительного времени Счетная палата, возглавляемая Сергеем Степашиным, проводила проверку приватизации государственной собственности, которая осуществлялась в 1990-е годы по схемам А. Чубайса. Было установлено, что за десять лет – с 1992 по 2001 год – государственный бюджет получил от продажи громадных государственных активов всего около 9,5 млрд долларов. В это же время новые собственники этих активов вывезли за границу не менее 150 миллиардов долларов, что превышает весь внешний государственный долг России.

Аудиторы Счетной палаты установили, что на всех залоговых аукционах 1996–1997 годов, в результате которых в руки олигархов перешли многие самые прибыльные российские предприятия, неоднократно нарушались законы, причем не нынешних, а тех лет. Эти законы нарушались и теми, кто продавал, и теми, кто покупал, и государство, и олигархи знали об этих нарушениях, скрывая их только от общественности и правоохранительных органов.

Но как должно сегодня государство и общество отнестись к подобной ситуации? Владимир Путин не раз говорил еще в 2000 году о недопустимости пересмотра итогов приватизации, несмотря на присущую ей несправедливость. Но он обычно делал оговорку: «если не были нарушены законы, существовавшие на момент приватизации». Но как быть, если имели место грубые нарушения законов, а не только справедливости?