Он смахнул иней с дубленой полы потрескавшегося кожуха, подвинулся в глубь скирды. Чекисты примостились рядом, вытянув вперед ноги.

— Так какие же у вас новости, Михайло Михайлович? — спросил Кротенко.

— Недавно застал меня в Мокрой балке хромой Степан…

Волынец достал из-за пояса кожаный мешочек, набил трубку самосадом и, отряхнув мякину с вышитых красным гарусом рукавов, продолжил тем же спокойным тоном:

— Я как раз вышел из саней, чтобы срезать палку для грабель, а Степан ко мне: «Все крутишься возле дров? Ишь, не дают тебе покоя. Или, может, дурь какую в голову забрал? Так скажи, чего хочешь, Михайло?» Постоял, постоял, потом сердито сплюнул и похромал к своим саням, груженным мешками…

— Что было в мешках? — спросил Кротенко.

— Не знаю. Старший лесничий приказал мне возвращаться назад, и уже по дороге в село мы с ним встретились снова. Он пересел в мои сани, а свои пустил следом. В них уже было только сено. Степан опять ко мне: «Послухай, Михайло, думаю, и тебе нужна какая-никакая копейка». Потом оглянулся, запустил руку в карман, вынул деньги и говорит: «Вот тебе. Разбогатеешь, тогда и рассчитаешься. А теперь бери и держи язык за зубами».

— Вы взяли? — перебил лесника майор Шульга.

— А как же, сто рублей на дороге не валяются, — вздохнул Дарчин Волынец и, поправив смушковую шапку, съехавшую набок, усмехнулся: — В тот же вечер пришел ко мне брат Роман, тоже лесник… Так он… — Михайло Михайлович сморщился, раздул ноздри и дотронулся пальцем до своего носа, — понимаете, носом он чует не хуже собаки. По запаху может отличить, прошел человек по лесу босой или в сапогах, и даже скажет, чем мазал обувь — дегтем или ваксой. Роман прекрасно разбирается в лесу.

И хотя Дарчин Волынец явно преувеличивал феноменальные способности брата, Кротенко и Шульга возражать не стали. Они напряженно следили за ходом рассказа. Михайло Михайлович зажег трубку, и сизый дымок поплыл вверх.

— Так вот, Роман хотел купить дочке сапожки и пришел ко мне денег занять. Такой счастливый случай надо еще оценить. Я сунул руку в карман, вынул гроши, отсчитал тридцать рублей и даю ему. А он на меня уставился: «Могилой смердят! Ты что, в земле их держал? Не веришь? Понюхай!»

Дарчин Волынец полез в карман, но денег там не обнаружил.

— Хотел вам показать, да забыл дома. И вправду, воняли землей так, будто их только-только вынули из бункера. Тогда я и подумал: вот куда подевались Степановы мешки и откуда взялись у него эти деньги. Уж из своего кармана он не дал бы мне ни копейки.

— Вполне возможно, — сказал Кротенко. — Вы заметили там, в лесу, в каком направлении поехал хромой Степан после встречи с вами?

— Лошади в его санях смотрели туда, где кончается Мокрая балка и протекают ручьи. Они впадают в речку Свинку. Где-то там должны быть бандитские норы.

— Это уже кое-что, — промолвил Шульга, — однако недостаточно, чтобы проводить операцию. Надо как можно точнее определить расположение бункеров.

— А как это сделать? — спросил Волынец. — Хромой Степан запретил мне появляться в Мокрой балке. Даже деньги сунул, чтобы я отцепился. Застукает в другой раз, догадается, что интересуют меня не дрова. Тогда все может сорваться…

— Ну что ж, — поднялся Кротенко. — Настало, видно, время изменить условия, в которых вам приходится действовать. На днях из Мокрой балки начнут вывозить дрова. Как только станет об этом известно, договоритесь с лесником, что будете руководить погрузкой деревьев. Поддерживайте с нами тесную связь. И помните, Михайло Михайлович, от вашего умения будет зависеть успех операции.

Большая лесная полоса тянулась от Жолквы на северо-запад мимо сел Великомостовского и Каменка-Бугского районов в направлении Сокальщины и соединялась с лесами Волыни. На карте все это пространство казалось зеленой лентой, густо прошитой цветными метками. Мокрая балка, которая занимала несколько километров и образовывала Прибугскую низину, имела вид рыжеватого пятачка, разбитого на квадраты. Полковник Соколюк — начальник областного управления госбезопасности — прикоснулся указкой к одному из них и спросил, обращаясь к Кротенко:

— Вы уверены, что именно тут прячутся бандиты?

— Да, — ответил майор. — Об этом свидетельствует и запах воды, взятой из ручья, впадающего в речку Свинку. Если позволите, я коротко объясню.

И майор Кротенко принялся рассказывать о последней встрече с Дарчиным Волынцем, о том, как тот, выполняя поручение чекистов, выследил все-таки хромого Степана, когда оуновец вез на санях харчи бандитам. Волынцу удалось незаметно пробраться до самых зарослей ельника, где старший лесник сбросил в снег несколько мешков. И диво дивное: Михайло Михайлович не смог их разыскать — куда-то исчезли, словно сквозь землю провалились. На снегу и следа не осталось.