— Кто они? Мы одного сегодня поймали, но ничего толком понять не смогли.

— Это и есть хозяева астероида, — сказал профессор.

— И они нападают на корабли и грабят их?

— Эти существа, наверное, одни из самых несчастных обитателей нашей Галактики. И вряд ли кто-либо из них смог бы причинить сознательный вред человеку. Но все вместе они виновники нашей трагедии.

— Не говорите загадками, — сказал Посейдон. — Вы всё равно не переубедите меня, что это не туристы. Кто ещё будет спать в таких жалких условиях?

— Может, вы по-своему и правы, — вздохнул профессор. — Я долго ломал себе голову: кто же они, каковы их действительные отношения с роботами, как они попали на этот астероид, чем и как живут, чего хотят? И лишь когда натолкнулся в своих блужданиях по кораблю на склад пыльных документов и смог расшифровать эти тексты, я понял, что же случилось.

Профессор замолчал. Впереди на скрещении двух коридоров маячила неуклюжая фигура местного робота.

— Нам придётся подождать, — сказал тихо профессор. — Через несколько минут он отправится на заправку.

Они остановились, и профессор продолжал свой рассказ:

— И вот что я вычитал в документах, которые нашёл в библиотеке на астероиде.

Дима и Посейдон поглядывали на робота, стоявшего на перекрёстке. Стояла тишина.

— Когда-то, — продолжал профессор, — наверное, несколько тысяч лет назад, из системы, отстоящей от нас на сотни световых лет, направился в путь космический корабль, большой, как ковчег, приспособленный к десяткам, может быть, сотням лет путешествия в открытом пространстве. Это был корабль, построенный специально для колонизации дальних миров. На нём была небольшая группа специалистов и экипаж. Тысячи будущих колонистов находились в специальных анабиозных отсеках. Они спали, ожидая момента, когда корабль достигнет нужной планеты. На этот раз целью путешествия была Земля, на которой человечество ещё только выходило из пещер, из леса, готовилось зажечь первый костёр, сделать первую стрелу.

Но случилась беда. Корабль, подлетая к Земле, немного сбился с курса и столкнулся с астероидом. С полного хода он врезался в каменную глыбу и вошёл в неё. Командный отсек был разможжён. Все те, кто управлял кораблём, погибли. Войдя глубоко в астероид, мёртвый корабль стал его составной частью… Пошли дальше, робот освободил нам путь.

И пленники астероида направились дальше…

Несколько раз Дима и Посейдон, следуя за профессором по узким коридорам и тоннелям, минуя круглые и сводчатые комнаты, вынуждены были прятаться и пережидать опасность. Чаще она исходила от роботов, деловито топающих по этому странному миру, иногда от карликов, шмыгавших мимо. Путешествие казалось долгим, как всегда бывает, когда идёшь сложной и незнакомой дорогой, например ночным лесом. А утром возвращаешься тем же путем, и странно: как же эта мирная тропинка могла представиться бесконечной?

Наконец они остановились перед закрытой дверью.

— Подождите здесь, — сказал профессор, — я скоро вернусь.

— А что там? — прошептал Дима.

— Можешь заглянуть.

Дима увидел обширный зал, разделённый невысокими перегородками на множество загончиков. В каждом спали по два-три карлика. В самом близком к Диме — он видел его прямо под собой — вповалку лежало не меньше двадцати карликовых детишек, правда, лысых уже с младенческого возраста.

— Что это?

— Спальня, — ответил профессор.

Ждать пришлось недолго. Дима видел, как профессор быстро и беззвучно на цыпочках скользил мимо загончиков. И когда кто-то из карликов шевелился во сне, профессор замирал, пригнувшись за стенкой. Затем он достиг дальнего конца зала и исчез за приоткрытой дверью. Дима начал про себя считать. Досчитал до тысячи. Такая же тишина. Только слышно иногда, как всхлипнет или закашляет во сне карлик… Профессор полнился так неожиданно, что Дима не заметил, когда он снова вошёл в спальню карликов. Профессор быстро прошел через зал.

— Всё как я и думал, — сказал он. — Ваш отец в тюрьме.

— Вы его видели? — вскочил Дима.

Профессор увлек Диму и Посейдона в каморку заваленную какими-то тряпками.

— Я не мог увидеть пленников, — сказал профессор. — Тюрьму охраняют. Но я видел, как устанавливают прожектора у бездны.

— Где? — спросил Посейдон.

— Надо же ашиклекам развлекаться! — ответил профессор. — Для этого есть бездна и есть пленники. И если мы не спасем их, это будет ужасно…

— Я полагаю, — заметил рассудительно Посейдон, — что профессору Судзуки следует закончить свой рассказ. Тогда нам тоже все станет ясно.

— Это печальный рассказ, — сказал профессор. — После того как корабль погиб, роботы, которым положено заботиться о колонистах, разбудили их. Стали кормить, охранять. Ведь в этом смысл существования роботов на корабле. И дети, оказавшись в мире этого астероида без взрослых.

— Какие ещё дети! — не понял Посейдон. — Речь шла о туристах и колонистах.

— Расчёт у тех, кто посылал корабль, был простой. На борту кроме команды и воспитателей находилось несколько сот детей, считалось, что, достигнув Земли, дети под охраной взрослых четче приспособится к новому миру и, когда вырастут, он для них станет привычным. Но кто мог предположить, что корабль врежется в астероид и на нем не останется взрослых! И вот предстаньте себе, эти дети оказываются один. Роботы их кормят, одевают, заботятся, чтобы был воздух… Но ничего другого дать им не могут. И выросли дети абсолютно неграмотными, не приученными к труду паразитами. От них ничего не требовалось — только есть и спать. У них родились, а потом и состарились собственные дети и внуки, шли столетия. В полном благополучии, в тоске и безделье ашиклеки вырождались, мельчали, глупели, пока не превратились в таких вот… обезьян.