Шрифт:
Двигаясь дальше по улице, путешественники увидели еще одну толпу люмпенов [145] . Они окружали импровизированную трибуну из бочек, на которую всходил то один, то другой голодранец из толпы и декламировали стихи Вергилия Овидия, читали греческие пантомимы, пели оды императора Нерона.
Один из поэтов, грязный, заросший щетиной оборванец, с трудом взобравшись на трибуну не стал декламировать стихи, а подняв над головой жестяной кубок с вином заорал:
– Слава тебе великий Рим! Веселись и буйствуй! Среди покоренных народов, ты как шлюха-госпожа в окружении рабов, которые и любят и ненавидят тебя, ласкают и мечтают перерезать глотку! Но ты велик, о Рим и тебя боятся. Все боятся великую шлюху, ибо великая шлюха страшна в своем гневе! Слава, великой шлюхе!
145
Люмпены — деклассированное население Рима (нищие, бродяги и т. п.)
– Слава! — подхватила толпа.
Бродяга единым залпом опустошил кубок и рухнул обессиленный с поднятыми вверх руками.
– Ура, да здравствует Кассий! — орала толпа. — Да здравствует вождь плебса!
Нарбо несколькими ударами хлыста немного расчистил дорогу. Впереди показался перекресток, где сходились две широкие дороги, здесь заканчивалась Субура и начинались кварталы Циспия [146] и Эсквилина.
– Куда теперь — спросил Лоредан.
146
Циспий — часть Эсквилинского холма в Риме
– Пока прямо по этой дороге, — ответил Фабий. — Потом свернем около портика Ливии направо и там уже недалеко.
– А куда ведет эта дорога? — полюбопытствовал Лоредан.
– К Эсквилинским воротам. А дальше начинается Лабиканская дорога. Но это уже за Сервилиевой стеной.
Нарбо выехал на указанную приятелем дорогу.
– Однако, что у вас твориться в Риме, — сказал Лоредан, удивленно покачивая головой. — У нас в Валенции, тоже конечно, люди любят повеселиться, но чтобы так…
– Сразу видно, что вы из провинции — усмехнулся Фабий. — Рим это… Рим! Сердце империи. Здесь все велико и значительно и сам город и храмы и дворцы и праздники и даже разврат и распутство здесь преисполнены величием.
– Я тоже римлянин, — сказал Лоредан — но мы, жители Валенции, как-то сдержаннее, что ли.
– Ну, я же говорю, ваша Валенция — провинция — Фабий, весьма пренебрежительно усмехнулся.
Он, собрался, было продолжить разговор о величии имперской столицы и ее значимости, но тут слева, из темного проулка выскочило несколько человек в коротких плащах. Случилось это, когда друзья проезжали мимо целого ряда обветшалых одноэтажных домов, за которыми возвышались Траяновы термы.
Из-за низко надвинутых капюшонов, и плохого освещения вокруг, лиц незнакомцев, почти не было видно. Но одного из них, судя по всему вожака, Фабий узнал сразу.
– Фаэций, — прошептал он. — Ну почему, Фортуна отвернулась от нас?
– Стоять! — резко крикнул разбойник, хватая лошадей под уздцы. Четверо его сообщников тем временем окружили колесницу.
– Ага! Кто это тут у нас любит ночные прогулки? — сказал Фаэций, глумливо хихикнув. Он вступил в полосу тусклого света, падавшего из окна ближайшего дома и Лоредан, тоже его узнал. Это был тот самый негодяй, которого они в первый раз видели в лодке посреди Тибра, а после он встретился им во время триумфа Каракаллы и пытался ограбить их.
– Почтенные квириты решили прогуляться и, наверное, прихватили с собой немало звонких динариев и сестерциев, — рябая рожа Фаэция вытянулась от кривой ухмылки. — Не хотите ли поделиться с нами, бедными людьми?
– Что делать, что делать? — испуганно бормотал Фабий, тщательно пряча лицо краем плаща. — Если он узнает меня… Если узнает…
Фаэций отодвинул чуть в сторону полу своего плаща и вытащил длинный узкий кинжал.
– Ну так как, почтенные квириты? Будем делиться? Не заставляйте меня просить дважды и тем более использовать эту штуку.
Появление разбойников Нарбо ни сколько не испугало. Лоредан, тоже, был внешне спокоен, хотя чуть сдавленный, приглушенный голос и выдавал его внутреннюю тревогу.
– Справишься? — тихо спросил Лоредан негра.
– Их, всего-то пятеро, — Нарбо пренебрежительно махнул рукой. — Это, как два пальца описать.
– Все равно, будь осторожен, помни, что все они, скорее всего, вооружены.
Нарбо слез со своего места и двинулся к оторопевшему Фаэцию. Похоже, тот еще не узнал кто перед ним.
– Фаэций, ты уже лишился недавно одного уха, — рассмеялся Нарбо. — Хочешь, чтобы и второе тебе оторвали?
Тут главарь, наконец, разглядел, кто приближается к нему из темноты.
– Это они! Те двое! — заорал он. — Ребята, убейте негра!
Тут, Нарбо схватил разбойника, приподнял и зашвырнул в ближайшую канаву для помоев.
– Аййй! — завизжал Фаэций и, описав в воздухе дугу, с громким всплеском плюхнулся в вязкую черную жижу.
Остальные бандиты замерли с разинутыми от изумления ртами.