В обеих надвратных башнях мы тоже видим большие залы, в которых сделали камины с очагами. Второй этаж в этих башнях, как и первый, имел сводчатый потолок.

С первого этажа на второй вели две лестницы, расположенные сзади, в проходе. Для подъема на третий этаж и верхние боевые площадки были сделаны лестницы во внешних углах башен. Так с каждым шагом препятствия на пути врага умножались; в случаях неожиданного нападения надо было хорошо знать, где что расположено, чтобы не заблудиться среди многочисленных поворотов и тщательно замаскированных проходов. Со стороны города в башню можно было попасть через два входа V (см. рис. 56), а парапеты стен находились на большой высоте над уровнем улиц и не имели с ними никакой связи. На третий этаж, все пространство которого занимал большой зал [55] , вели две угловые лестницы. Этот этаж сообщался по своей внешней стене с большим временным сооружением, изображенным на рис. 58, посредством отверстия, которое в мирное время, когда это сооружение разбиралось, превращалось в окно [56] . Зал третьего этажа был хорошо освещен пятью большими, со средниками, стрельчатыми окнами, расположенными со стороны города, которые были защищены с внешней стороны мощными решетками из железных брусьев. И наконец, мы добрались до боевой площадки, над которой располагалась крыша (рис. 59).

Большой квадратный машикуль (или ловушка), проделанный в своде первого этажа, был повторен в своде второго этажа и, вероятно, в полу боевой площадки. Через это отверстие, служившее для сбрасывания камней на головы врагов, можно было также передавать приказы с верхних этажей на нижние, ибо, согласно традиции того периода, все самые активные участники обороны располагались на верхних этажах башен и отдавали распоряжения оттуда. По всему внешнему периметру надвратные башни на уровне верхнего этажа, снабженного амбразурами, можно было опоясать хордами, отверстия для крепления которых сохранились до наших дней. Они пробиты в основании парапета на одинаковом расстоянии друг от друга. На рис. 59 мы изобразили в точке X участок этих хорд. На временных сооружениях и хордах могло легко разместиться 200 человек, не считая тех, кто подносил и распределял метательные снаряды, не мешая тем, кто сражался. Если временное сооружение попадало в руки противника, поднявшегося по лестнице, или разрушалось его метательными орудиями, то единственное отверстие, через которое можно было попасть во внутренние помещения башни, тут же заделывалось и враг попадал под огонь с двух боковых хорд Z и передней хорды W. Вторую решетку опускали с внешнего парапета, куда через небольшое зарешеченное окно, расположенное в центральном зале второго этажа на уровне человеческого роста, передавали распоряжения. С первого этажа двух башен можно было спуститься в подвалы (перекрытые крестовыми и цилиндрическими сводами). В подвалы вели два люка, закрывавшиеся каменными плитами. Весь вид погребов свидетельствовал об их мощной защите – стены на большом протяжении были сооружены из серого песчаника большой прочности. Их стены были покрыты рустовкой, то есть в местах соединений камни были затесаны, а внешняя поверхность оставлена необработанной. Такую кладку часто использовали при сооружении фортификаций в конце XIII – начале XIV века. Рустовкой выложены все стены и башни города Каркасон и укрепления Эг-Морта, сооруженные Филиппом III Смелым.

Подняв деревянный мост, убиравшийся на время осады, замок мог полностью прервать сообщение с внешним миром, но в городах въездные ворота защищались только палисадами или барбиканами, и, взяв их, враг входил в город, не штурмуя стен и башен. И только в начале XIV века к мостам, которые были перекинуты через ров и вели к городским воротам, стали добавлять деревянные подъемные мостики, соединенные с палисадом (рис. 60) или с каменным передовым (предмостным) укреплением (рис. 61) [57] .

Через некоторое время, а именно ближе к середине XIV века, подъемные мосты стали соединяться уже непосредственно с воротами, как видно на примере форта Венсен, а также других городов. Следует, однако, отметить, что во многих случаях даже в XIV и XV веках подъемные мосты просто присоединялись к передовым укреплениям. Средневековые подъемные мосты сооружались в основном точно так же, как и современные, иными словами, мост состоял из деревянной платформы, поворачивавшейся вокруг своей оси, и поднимался или опускался с помощью двух цепей, рычагов и противовеса. Будучи поднятым, мост закрывал (как и в наше время) арку ворот.

Однако в XII, XIII и XIV веках использовались и другие виды подъемных дверей. Среди них отметим тапеку, применявшуюся для потайных дверей башен или потерн (галерей). Дверь этого типа прикреплялась к оси, установленной горизонтально в верхней ее части, и, когда человек выходил, тут же опускалась (рис. 62).

Применялись также двери и ставни, которые поворачивались вокруг оси, проходящей через их центр (рис. 63), при этом одна половина служила для другой противовесом. В прекрасной рукописной «Хронике» Фруассара, хранящейся в Императорской библиотеке Франции [58] , мы обнаружили виньетку, на которой изображен штурм укреплений города Обентени бургундским графом Геннегау. Вход в палисад снабжен именно такой дверью (рис. 64), которая защищена с боков двумя деревянными башнями. Позади видны городские ворота, сооруженные из камня, хотя в рукописи отмечается, что город Обентени «был окружен только палисадом». Защитники этих ворот изображены в тот момент, когда они собираются сбросить на штурмующих скамью, а также другие предметы мебели и глиняные горшки.

Мы убедились, что в XII и XIII веках верхние части башни и стен, по обычаю того времени, защищались деревянными хордами. Нет нужды говорить, что осаждающие прилагали все усилия, чтобы с помощью катапульт и других подобных орудий разбить эти хорды камнями или поджечь их посредством горючих метательных снарядов. И если стены были невысоки, а хорды не покрыты невыделанными шкурами и не обмазаны известкой или глиной, то от них не оставалось и следа. К середине XIII века была предпринята попытка сделать деревянные хорды менее уязвимыми для огня, установив их на каменные консоли. Именно на такие консоли опирались хорды городских ворот, башен и донжона города Куси (см. рис. 45). Но все равно стены и полы этих хорд легко воспламенялись. Во время войн XIV века, когда множество городов подверглось разрушениям и пожарам, деревянные хорды были почти повсюду заменены на постоянные сооружения из камня, которые обладали всеми достоинствами хорд, то есть давали возможность держать под обстрелом основания стен, но не имели их недостатков. Они не горели и не так легко разрушались метательными снарядами, они были постоянными, а не установленными только на случай войны, как их деревянные предшественники. Мы уже видели на примере Шато-Гайара, как Ричард I Львиное Сердце применил, опередив свое время, прекрасные огнестойкие машикули. Но чтобы предоставить защитникам широкий парапет и большой выступ на стене, который имел бы машикули большого размера, вскоре потребовалось усовершенствовать всю систему сооружений в верхней части стен и башен. К деревянным хордам на кирпичном парапете А (рис. 65) добавили выступающую над стеной галерею В, которая имела машикули в полу С и бойницы в стене D. Однако парапет часто делали еще шире, либо сооружая хорды с внутренней стороны стены Е, либо добавляя к каменному парапету деревянные навесы F, которые опирались на столбы G. Балки, на которых устанавливали брусья навеса, вставляли в отверстия на вершине стены, располагавшиеся через одинаковые промежутки. Подобные дополнительные укрепления устанавливались на тех стенах, которые считались слабыми и относительно легкодоступными для врага [59] .