– Ну, в общем… я действительно не просто так. – Она сразу потухла, и Кирилл увидел, как Лена безнадежно устала. – Мне еще тогда показалось, в Центре, когда я с тобой в коридоре… что это неслучайно. Что ты знаешь, как с этим быть, что делать… И сегодня тоже. Я понимаю, что глупо. И тебе совсем не нужно все это нытье, и все-таки… Знаешь, отделаться не могу от этого чувства…

Она перевела дух. Кирилл тоже молчал. Странное совпадение в ощущениях его встревожило. Или это он от Лены нахватался?

– И ты правильно догадался. Ну, насчет процентов. Уже не двадцать пять. Девятнадцать. А у меня через полгода аттестация. Ты, наверно, не знаешь, у нас ее каждые пять лет проводят, стандартная процедура. И если бы я не потащилась сдавать эти тесты… Они сказали, что обязаны сообщить, что у меня такое падение. Если не случится чуда, меня отправят на коррекцию…

– Лена, да кто тебе сказал? Да, сообщить они обязаны: больше пяти процентов вниз – это много. Это тревожный симптом. Но никто тебя не заставит. Максимум – тебе порекомендуют обратиться к психологу. Он вежливо с тобой поговорит, сочувственно выслушает, наверняка предложит какое-то решение. Это же его специализация – решать именно такие проблемы! Но ни о какой полноценной работе без твоего согласия, тем более о коррекции, речи быть не может. Не бывает принудительной коррекции. Это для тех, кто сам хочет…

– Но мне рассказывали!

– Кто? – тяжело уронил Кирилл.

– Ты думаешь, это неправда?

– Я не думаю, я знаю. Поройся, в конце концов, сама в сетке! Это же минутное дело!

– Значит…

– Кто тебе наговорил ерунды?

– Главный. Главврач. Меня вызывали. Им уже сообщили! Он сказал, что в моих интересах самой… И побыстрее! Иначе меня пошлют официально! На коррекцию! Останется пятно, плохо и для меня, и для клиники. – У Лены от обиды брызнули слезы. – Так это неправда? Да? И мне ничего не сделают?

Теперь картина исчерпывающая.

– Он просто решил обойтись без уговоров. Надавить.

Кирилл скрипнул зубами. Если бы его так уговаривали… Но с ним всегда обращались крайне осторожно. Даже когда хотели прописать в психушке.

– Они обязаны реагировать, Лена. Не потому, что это пятно на всю клинику, никто об этом даже не узнает. Но они обязаны создавать условия, предоставлять возможности. И максимум, что они могут, – это рекомендовать обратиться к соответствующему специалисту для устранения возможных проблем. Это все. Ты можешь проигнорировать, если справляешься с обязанностями. Подробностей не помню, но ты и сама можешь в сеть залезть!

– Я справляюсь! Так же, как и раньше! И вообще, не понимаю, как может падать профпригодность! Что я, отупела? Или забыла все, что знала?

Кирилл вздохнул. Вот над этой проблемой и бились те, кто считал, что каждый человек талантлив, но не может этот талант проявить. Профессиональная склонность – это очень тонко, это не специфические способности, не знания и даже не ум, не эмоциональная тяга к определенной деятельности. Это очень, очень сложный комплекс. Показатели могли расти на протяжении жизни. Уменьшались – гораздо реже, поэтому каждый такой случай попадал под пристальный просмотр под лупой. Это означало, что появлялся некий фактор, или просто «червяк», который точит изнутри. Иногда получалось его найти и вытащить, иногда – нет.

– Ты знаешь, почему это называется именно «профессиональная склонность»? – попытался объяснить ей Кирилл. – Это не только способности, это более сложная предрасположенность. Ее трудно измерить. Это значит, что ты не только знаешь и умеешь, это значит… что горят глаза, к примеру. И ты с удовольствием задираешь планку выше положенного. Как это перевести на язык науки, никто не знает. У тебя не горят глаза. Не горят настолько, что это уже отразилось в цифрах. Лена, если хочешь знать мое мнение… честное, не для того, чтобы успокоить тебя и самому со спокойной душой уехать… Тебе нужно идти к специалисту. Чем раньше, тем лучше. Но он тоже не даст тебе волшебного лекарства. Он только наметит путь… Человек может все, но только если сам этого хочет. Я знаю, ты не это надеялась услышать. Но ведь можно хотя бы попробовать!

– Я им не верю, – жалобно протянула она. – Но если и ты… То я попробую. Обещаю. Хотя все равно ничего не получится.

«Вот где логика?» – подумал Кирилл.

– Почему не получится? Ты всегда решала чужие проблемы, Лена. Иногда удачно, иногда не очень. И ведь не думала, что не получится? Займись наконец своими! Потому что больше этим заниматься некому!

– Ладно, Кирилл. Очень рада была с тобой увидеться, – вдруг засобиралась она.

Он тоже встал. Еще не имея никаких определенных намерений, вскользь поинтересовался:

– А ты когда-нибудь бывала в Праге?

– Я часто. Вот через месяц снова еду. Конференция, некстати совсем.

– Это же здорово. Хочешь посмотреть Институт?

– Что, правда? – Лена сразу загорелась, хоть и с долей недоверия. – Про него же легенды ходят!

– Я смогу это устроить, – бросил Кирилл, ругая себя в душе. – Так что приезжай. Я тебе переброшу свой код, приоритетный, так что ты сможешь связаться в любой момент… но желательно заранее. Тоже очень рад был встретиться.