— Не благодаря вам, — пробормотала Клэр. Она видела, как его спина напряглась.

— Оливер хотел бы, чтобы мы рассмотрели больше… научных подходов. Мне понадобиться твоя помощь, Клэр. Я буду ждать тебя в лаборатории в… — он перевел взгляд от нее на Шейна и обратно. — В удобное для тебя время. Хорошего дня.

Он сжал руки за спиной и ушел. Впервые Клэр осознала, во что он был одет: сумасшедший лабораторный халат. Брюки карго. И его вампирские кроличьи тапочки, потрепанные, но все еще сверкающие их красными ртами с каждым шагом. Она задалась вопросом, бросил ли он только что это, или на сей раз он оделся, чтобы заставить ее думать о нем как… о беспомощном. Безобидном.

Это было намного большим в Мирнине, чем просто приятный сумасшедший хаос — под ним были расчет и холод, в нем все еще жил монстр, которого он держал в клетке.

Она не понимала, что дрожит, пока Шейн не обнял ее. Он был теплым, и она повернулась и обвила его руками. Она положила свою голову на его грудь и слушала медленные, устойчивые удары его сердца. Живой, живой, живой.

— Эй, — сказал он и слегка наклонил ее подбородок. — Я не сказал привет должным образом вчера вечером. Извини. Если не возражаешь, я…

Она рванулась вверх и захватила его губы на полуслове, и поцелуй был жестоким, сладким и горячим. Его рот казался мягким и твердым одновременно, и он опустился на стул и притянул ее к себе на колени, что было облегчением после стояния на цыпочках в попытке дотянуться до него. Это был долгий, нуждающийся, почти отчаянный поцелуй, и когда она, наконец, отстранилась, ей не хватало воздуха.

Он нежно пропустил ее волосы между пальцами и стал всматривался в ее лицо темным, напряженным взглядом. Она не знала, что он искал.

— Что такое? — спросила она его и поместила руки по обе стороны от его лица. Его щетина была немного грубой на ощупь. Ему нужно побриться. — Шейн?

— Ты кажешься такой… — Он сделал паузу, словно действительно не мог подобрать слова.

Небольшие линии пролегли над его бровями, и она хотела смахнуть их поцелуем. — Непохожей, — наконец сказал он. — Что скажешь? Ты другая?

— Нет, — сказала она, пораженная. — Нет, я так не думаю. Как?

— Более… — Он покачал головой и поцеловал ладонь ее руки, не отрывая взгляда от ее лица. — Более реальной.

Это должно было казаться романтичным, но вместо этого она чувствовала другой холод, сильный. Было замешательство глубоко в том взгляде, неуверенность.

Страх.

— Шейн, я — это я, — сказала она и поцеловала его снова, вне себя от потребности доказать это.

— Конечно, я настоящая. Ты настоящий. Мы настоящие.

— Я знаю, — сказал он, но он лгал. Она могла чувствовать это в дрожании его кончиков пальцев и давлении его губ, когда он поцеловал ее в ответ. — Я знаю.

Она спросила бы его прямо здесь, что произошло с ним, какими были те сны, но голос за ее плечом сказал:

— Я предполагаю, это означает, что ты чувствуешь себя лучше, брат.

Вошел Майкл, зевая, выпивая чашку чего-то, что, Клэр искренне надеялась, был кофе. Она видела достаточно крови за последние двадцать четыре часа, что казалось, хватит на целую жизнь.

— Да, — сказал Шейн и посмотрел на нее быстрым извиняющимся взглядом, когда он переместил ее с коленей.

— Лучше. — Он протянул кулак, и Майкл ударил его. — Спасибо, что пришел и спас меня.

— Не мог сделать ничего больше. — Майкл пожал плечами. — Клэр та, кого надо благодарить.

Она собрала нас всех вместе. Ханна тоже заслуживает этого — она не должна была помогать нам, но она сделала это. И мне очень не хочется говорить это, но тебе возможно захочется поблагодарить Команду Морелл.

— Уже сделал, — сказал Шейн и немного нахмурился. — Ну, я думаю, что сделал. Я сделал?

— Сделал, — сказала Клэр. — Все хорошо. — Но это волновало ее. Тем не менее, шок может заставить людей терять воспоминания, верно? Не все было подозрительно. Она не могла думать об этом, или она сведет себя с ума. — Не преуменьшай, Майкл. Ты использовал себя как приманку для драугов. Это главное.

— Приманка? — переспросил Шейн и моргнул. — Что?

Майкл снова пожал плечами и отхлебнул кофе.

— Кто-то должен был, — сказал он. — Я их любимый аромат, и я быстр. Имело смысл.