Шрифт:
– Меня беспокоит происходящее в городе, да и в стране тоже.
– Меня это беспокоит с 91-го года.
Странно это слышать от семейного психолога, но большинство из рожденных в СССР независимо от занимаемой должности именно так и реагируют на упоминание о последних двадцати годах жизни.
– Я не об этом. Самоубийства, – сказал Саша. Он знал, что это единственное слово должно объяснить доктору все.
– Понятно.
После этого «понятно» Андрей Игоревич начал сыпать медицинскими терминами, психологическими понятиями и просто словами, которые ну никак не хотели усваиваться в сознании пациентов. К концу сеанса Саша понял, что зря потратил деньги и время.
– Да и чаще вместе проводите время. В кино, цирк…
– Это все? – не сдержался. – Это все, что вы можете сказать?
– Понимаете, наша деятельность напрямую зависит от пациентов. Чем меньше пациент открывается нам, тем меньше он получает взамен. И если вам больше нечего дополнить…
– Мне снится один человек, – произнес Сережа и снова сел в кресло.
Глава 9
– Охренеть, – выдохнул Стас.
– Что, батя заставил за бухлом идти? – Женька усмехнулась.
Стас поставил пакет у ног, а сам сел на ящик рядом с Надей.
– Я сейчас матушку Скороходика видел.
– Ну? Да что ты дрочишь, говори давай!
– Она сказала, что Артем убил отца…
– Охренеть, – повторила за Стасом Надя.
– А сам повесился на компьютерных шнурах.
– Вот это жесть. – Ефремова задумалась, потом дернулась в сторону Стаса и подтащила пакет к себе. – Дай сюда!
Выхватила оттуда банку, открыла и начала жадно пить.
– Это все ты, – прошипела она.
– Кто? Я? – взвизгнул Стас, ничего не понимая.
– Да, ты, ублюдок!
– Почему?
– Ты все время выкладывал это сраное видео!
– Я не… Ты считаешь, что видео им всем навредило больше, чем твои издевательства над ними?!
– Да! Мои издевательства не имели бы столько просмотров в парке или здесь, на чердаке.
– Хватит! – Надя вскочила с ящика и встала между ними. – Здесь другое. Здесь что-то другое.
– Ну-ка сядь! – приказала Женя. – Блеешь здесь, как овца.
– Я сказала: хватит! – закричала Надя. – Стасик, почему ты ей не скажешь? Это ведь зашло слишком далеко, скажи.
– Что ты там должен мне сказать, клоп? Давай быстрей, пока тетя Женя не начала злиться.
– Да пошла ты, – отмахнулся от нее Стас.
– Что! – Женя не ожидала от них такого. – Это что, бунт?
Она могла от них ожидать чего угодно – сдачи ментам, учителям или предкам, но бунта не было в этом списке.
– Можешь называть это не-по-ни-ма-ни-ем. – Последнее слово Станислав произнес по слогам, для убедительности.
– Стас не выкладывал видео в Инет, – проговорила Надя.
– Хорошо, – кивнула Женя и отпила из баночки. – Его выложила ты?
– Его никто не выкладывал, – сказал Стас и снова сел.
– Я могу знать почему?
– У нас на компах стоит какая-то прога, перехватывающая нежелательный контент.
– А по-русски, – проговорила Женя.
– Видео с порнографией, с матами и жестокостью эта программа блокирует, а потом удаляет. Доходчиво?
Доходчиво. Женя поняла самое главное: она потеряла контроль над друзьями. Если начистоту, она-то и друзьями их никогда не считала. Так, овцы. И вот тут происходит совсем неожиданное – овцы начинают скалиться. И все бы ничего, но Жене стало реально страшно. Будто ее всегда окружали волки в овечьих шкурах.
– Но тогда почему…
– Ты спрашиваешь почему? – Надя разозлилась по-настоящему. – Ты издеваешься над людьми, а потом спрашиваешь почему?
– Подождите. – Стас подошел к Жене, взял из пакета банку. – И так депрессняк, а вы еще между собой ссоритесь.
Надя тоже подошла к ним и приняла банку от Стаса.
– Но что происходит, Стас? – спросила Женя.
– Я точно не знаю, но, похоже, что за нами тоже придут. За нами за всеми придут.
Сережа не мог сказать, что видел этого мужика, как доктора и отца, наяву. Не мог. Но это его беспокоило и в то же время нет. Очень странно, когда около тебя появляются незнакомые люди, говорят с тобой, а потом исчезают, словно призраки. Скажи он об этом напрямую, не выдумав историю с кошмаром, определили бы его в дурку тут же. Пришлось наплести, как ночью ему снилась школа. И в ней к нему в классе пристал этот мужик не то в черном плаще, не то в пальто.
– А ты описать его сможешь? – спросил Андрей Игоревич.
– Ну, он такой… – начал Сергей.
– Ну-ка иди сюда.
Психолог усадил Сережу на свое место, а сам начал что-то печатать на клавиатуре. Саша хотел посмотреть, что там происходит, но передумал. Сережа с интересом наблюдал за изображением на мониторе.
– Так. Сначала выбираем овал лица. Толстый мужчина был? Худой?
– Не худой, не толстый. Средний. У него еще такие ямочки… – Сережа задумался.
– Такие? – спросил доктор после манипуляций с клавиатурой.