Роман и Белла молча переглянулись, Роман пожал плечами, Белла развела руками. Собственно, даже если они и были против, от них уже ничего не зависело.

В жизни часто так бывает, когда от вас уже ничего не зависит. Это не всегда плохо. Хотя и всегда не вовремя. Да что оно вовремя, если подумать? Можно подумать, сами они женились вовремя, учась на втором курсе, он в Москве, а она в Харькове? Или старшая их дочь родилась вовремя? Вот когда они работали первый год по распределению в Новошахтинске Ростовской области и жили в общаге, где даже не было душа на их этаже, а кухня была за вторым поворотом длинного и тоскливого, как песня акына, коридора? А сама Симка родилась у них вовремя? Белла готовилась к экзамену на врача, а Роман работал сторожем на заводе железобетонных изделий и чуть ли не ежемесячно уезжал на армейские сборы, на которые тоже сильно вовремя Министерство обороны присылало повестки. Все не вовремя, надо просто пожать плечами, развести руками и жить. Слава Богу, все здоровы.

Собаку Симки назвали Гур. Как-то само так получилось.

Ну а дальше что? Дальше все как обычно. Все жили долго и счастливо. В свой срок Симка закончила школу, поступила в университет, пошла в армию. Приходя домой в увольнения, она выслушивала длинные рассказы родителей об их жизни с Гуром. Он вырос в рослого, доброго, не очень умного, но ласкового кобеля, любимца всех окрестных детишек. Даже трудно было представить, что когда-то никакого Гура у них не было. Потом Симка вышла замуж. Ее дочь еще училась ходить, хватаясь за длинную, золотую с проседью шерсть на боках Гура. Старый и как-то к старости поумневший, он терпел. Потом некоторое время они жили без собаки. Непривычно, но как-то так, без собаки. А потом Симкина дочь Браха спросила, не будет ли мама против, если бабушка Белла и дедушка Роман подарят ей щеночка? Они уже купили и ей подарят, если мама Симка будет не против.

Симка подумала и сказала, что она не будет против. И полезла в кладовку за каким-нибудь ненужным детским одеялком, чтоб соорудить гнездо. Ее муж тоже не был против и даже вздохнул с облегчением. Важно, чтоб люди имели согласие по всяким вопросам жизни.

Я к чему все? К тому, что случайности могут изменить жизнь на многие годы вперед. В том числе и в лучшую для всех сторону.

Такая вот счастливая случилась случайность. Всем случайно повезло. Бывает и такое.

Заместитель командира корпуса генерал-майор Кузнецов почти ничего не боялся. Что там говорить об абстрактных ворогах вроде НАТО или Китая, когда даже сообщение о грядущей комиссии из штаба округа не заставляло дрогнуть его прекрасное лицо передовика-тракториста из цветущего кубанского колхоза. Генерал прошел Афган и несколько более удаленных войн, где мы как бы и не воевали. Имел боевые награды и, по слухам, был представлен к Герою, но из-за интриг в штабах не получил Золотой Звезды.

Но если вы, пропустив слово «почти», подумали, что генерал был вовсе бесстрашный, боюсь вас расстраивать, было это не совсем так. Генерал боялся жену, та тещу, а теща трепетала перед разожравшимся представителем кошачьего племени с многое объясняющей кличкой Принц. В сущности, жизнью генерала управлял беспородный котяра, узурпировавший власть в доме. Простой пример? Пожалуйста.

Генерал много печатал на машинке, писал учебники, методички для военных вузов, исследования различных моментов военной истории, наставления по разнообразным видам боевой подготовки. Воспоминания, скорей всего, тоже писал — служил он давно, много где побывал и видел всякое, в том числе и возможное к опубликованию без грифа «Совершенно секретно». В общем, Кузнецов был в ладу с печатным словом.

Так вот, когда кот, как свойственно котам, задремывал в каком-нибудь месте просторной генеральской квартиры, к кузнецовскому кабинету на цыпочках прокрадывалась теща и звенящим шепотом сообщала, что Принц отдыхают-с, так не перестать ли зятю дубасить по клавишам. Зять, натренированный годами, мгновенно переставал, как будто ему отстрелили пальцы. Вот только что печатал, а вот — уже гробовая тишина.

Кстати, говорили, что генерал бросил курить под влиянием обстоятельства, что у кота-самодержца выявилась непереносимость табачного дыма. Выбегать курить на лестницу при наличии в доме собственного кабинета Кузнецову казалось невыносимо унизительным, оказалось легче прекратить совсем. Кто любит, тот терпит. Генерал-майор Кузнецов любил жену, такое бывает и с генералами, а если человек кого любит, то он многое готов простить любимому и многое готов за это претерпеть. Обычное дело, да.

Тем временем теща чувствовала себя все хуже и хуже, характер у нее становился все ужасней и ужасней. С учетом этих обстоятельств кот занимал в жизни семейства все большее место, генералу приходилось все туже и туже. Обожествлению проклятого мешка с шерстью помешала только тещина скоропостижная кончина, а генерал испытал некоторое злорадное облегчение, которого, однако, внешне не показывал. Как уже говорилось, генерал Кузнецов умел владеть собой. Жизнь, впрочем, облегчилась не сильно. Почитание кота перешло по наследству к генеральше, и служение приобрело некоторые истерические черты, как и всегда, когда сверхценная идея овладевает мозгом женщины в соку, а не увядшей старухи, неспособной уж на вспышку и порыв, а лишь на катехизическое соблюдение обетов.

Ну ладно.

Течение жизни постепенно отдалило траур по усопшей и приблизило длинный генеральский отпуск. И тут в полный рост встал вопрос: что ж делать с мохнатым предметом культа, теща-то, ранее решавшая эту проблему с энтузиазмом, у нас тогось? Кот ел только определенную еду в определенное время, гулял по балкону в определенные часы, оправлялся лишь на определенной свежести газетку на полу в ванной, и невозможно было даже подумать передать все эти запутанные ритуалы в руки кого-нибудь из соседей, большая часть которых, такова специфика военной жизни, к тому ж еще генеральские подчиненные. Кои постепенно, похохатывая на ушко друг другу, разнесут стыдное об укладе генеральской семьи на весь корпус и окрестности.